Вчера Райли отпраздновала свой девятнадцатый день рождения.
Интересно… смогу ли я провести с ней еще один день рождения.
Сколько еще времени мне осталось с Райли?..
Самое тяжелое прощание всегда происходит тогда, когда нет выбора. Сначала Наоми, теперь Райли. Мне никогда не следовало доверять судьбе, когда она подарила мне Райли. Но впервые в жизни я сделал решительный шаг. Я отбросил все красные флажки, все возможные предупреждения о нашем горе и выбрал свою любовь к Райли.
Я выбрал
Сколько бы времени я ни провел с ней.
Я знаю, что Райли было больно, когда я сказал ей, что собираюсь в Гарвард, хотя она и пыталась скрыть свое разочарование своей отточенной улыбкой. Она не хотела, чтобы я чувствовал себя виноватым за то, что остался. Но я
Но все изменилось.
Я не могу пойти... потому что у меня здесь незаконченные дела.
Мой телефон на тумбочке вибрирует от входящего звонка, и я тянусь к нему. На моем экране мелькает неизвестный номер звонящего, но я уже знаю, кто это. Он редко когда-либо звонит, а когда звонит, то всегда о чем-то просит, извергая всевозможные оправдания.
Я осторожно высвобождаюсь из рук Райли, натягивая одеяло до ее плеч. С ее губ срывается сонный протест, прежде чем она слепо тянется к моей подушке, свернувшись вокруг нее.
Я подбираю с пола выброшенные боксеры, надеваю их и направляюсь на балкон. Я закрываю за собой стеклянную дверь. Ночь тиха, устрашающе тиха, без единого звука животных или шелеста ветра в деревьях.
— Что такое? — спрашиваю я, когда, наконец, отвечаю на звонок.
— Грейсон, — говорит он по телефону, его голос звучит встревоженно. — Мне нужна твоя помощь.
Конечно, как и ожидалось…
Это единственная причина, по которой звонит мой отец.
Нахмурившись, я прислоняюсь к металлическому перилу.
— Что случилось на этот раз?
Я слышу, как он нервно сглатывает. Возможно, немного расстроен.
— Я кое-кому должен. Пожалуйста, позволь мне объяснить, прежде чем ты прервешь звонок. Мне действительно нужны твои …