Начало нас

Потому что Мэддокс смог собрать воедино кусочки ее разбитого сердца, тогда как я была не в состоянии это сделать.

Она опускает окно и показывает мне большой палец вверх, но ее губы вытянуты в прямую линию, а глаза сияют одновременно заботой и защитой.

Я машу ей рукой, прежде чем войти в дом. В тот момент, когда я перехожу через дверь, мои глаза останавливаются на моем отце, который сидит в белом кресле в большом холле. Он снял пиджак, рукава его закатаны до локтей, галстук свободно висит на шее. Он сидит расслабленно, положив левую лодыжку на противоположное колено.

Страх струится по моим холодным венам при виде его ничего не выражающего лица.

Он пугающе спокоен.

— Что это значит, Райли? — медленно спрашивает он, обманчивая мягкость его голоса заставляет меня потеть, а сердце болезненно колотится в груди.

Я сглатываю толстый комок в горле и делаю неуверенный шаг вперед. 

— Я отклонила предложение Йельского университета. Я решила, что не пойду в Йель.

Мое письмо о поступлении в Гарвард трепещет в руке отца. Я почти слышу, как скрипят его коренные зубы под давлением сжатой челюсти. Его кулак сжимается вокруг бумаги, крошит ее и бросает мне под ноги.

Выражение его лица мгновенно меняется. Переход от спокойствия к бурному, полному ярости. Его глаза жестоко темнеют, а губы сжимаются в яростную, неодобрительную линию.

Кровь ревет между ушами, и я чувствую, как мои легкие проваливаются в грудной клетке. Дыши, Райли…

Мой отец медленно поднимается на ноги, выпрямляется в полный рост и в два широких шага оказывается перед моим лицом. 

— Я позвоню в администрацию Йельского университета и поговорю с директором, — говорит он мне. Тон его голоса не терпит возражений. — Я скажу ему, что это была ошибка, а ты извинишься за свое безрассудство и пообещаешь ему, что будешь усердно работать.

Я стараюсь держаться твердо, не выказывать видимых признаков страха, но, глядя на него в таком виде, я не могу дышать…

Я делаю дрожащий шаг назад, затем еще один. Оставить некоторое пространство между нами, между его яростью и мной. Я знаю, на что способна его ярость, знаю насилие, которое ее сопровождает. Облизывая губы, я пытаюсь говорить… но просто не могу. Мое горло сжимается, и вместо этого из моих губ вырывается сдавленный звук.

Отец медленно приближается ко мне. 

— Тебе очень повезло, что я знаю директора Йельского университета. Он очень близкий друг твоего дедушки. Но это последний раз, когда я исправляю твои ошибки. Я буду воспринимать это как кратковременную ошибку с твоей стороны, но больше такого не повторится. Понятно, Райли.

— Нет. — Слово слетает с моих губ прежде, чем я успеваю его обдумать.

— Прошу прощения? Что ты только что сказала? — спрашивает он устрашающе тихим голосом.

— Я сказала нет. Я не поеду в Йель. — Моя спина выпрямляется, и я пытаюсь скрыть дрожь во всем теле. — Я еду в Гарвард. Я уже приняла их предложение. Там я хочу продолжить свое высшее образование.