Я смотрел, как она входит в лифт, почти как на автопилоте. Передвигалась, толком не понимая, что делает.
Так вот каково было умирать?
Разбиться и сгореть.
Увядать.
Потому что я это чувствовал. Прямо в костях, до мозга костей. Я… умер, когда лифт закрылся, а она… ушла.
Я поднимался по лестнице по две и проклинал свою клаустрофобию, неспособность оставаться в закрытых помещениях. Я даже не мог подняться на чертовом лифте с Лилой.
Когда я добрался до нашей квартиры, я обнаружил, что она… пуста.
Мое сердце упало к моим ногам, и я похолодел. Мой желудок сжался, и желчь подступила к горлу. В отчаянии я постучал в следующую дверь. Она должна была быть там. Она должна быть.
Райли открыла дверь, ее лицо было бледным, брови нахмурены от беспокойства.
— О, Мэддокс. Ты здесь! Что-то не так с Лилой.
Я протиснулся мимо нее, даже не дожидаясь, пока она закончит предложение. Лила должна была дать мне шанс объясниться, хотя я этого не заслужил. Не заслужил ее прощения, но я буду просить его до конца своей несчастной жизни.
Если бы только она дала мне шанс объясниться. Если только…
Лила стояла посреди гостиной, такая грустная… такая потерянная…
Она ковыряла перья в своем оливковом платье из тюля.
У меня так и не было возможности сказать ей, как красиво она выглядела сегодня вечером. Изысканно.Великолепно. Красиво. Оглушительно. Прекрасно. Ангельски. Захватывающе дух. Восхитительно. Элегантно. Чарующе. Заманчиво. Небесно. Так. Блядь. Изысканно.
Я хотел рассказать ей все это, обнять ее маленькое тело и поцеловать ее красные губы. У меня не было возможности поцеловать ее до того, как наш мир рухнул и разлетелся на осколки.
— Как давно ты знаешь? — Ее голос прорезал воздух и высосал весь кислород из моих легких. Я знал, что будет вопрос, но все еще не был готов к нему.
— Лила.
Она подняла руку, прерывая меня.
— Я задала вопрос, Мэддокс. Мне нужен ответ, а не твои оправдания. Как. Давно. Ты. Знаешь?