Оказалось, что в город прибыли военные, наместник собирал совещание. А ещё с военными приехал посол Ханидана Абдул Хамид.
В доме у наместника мало что поменялось. Было всё так же многолюдно. Ирину с профессором встретила Прасковья Валуевна, которая выглядел немного уставшей. Она расстроенно сказала:
— Нам с вами, Ирэн Леонидовна надо к майским сезонам готовиться, а мы что делаем? Вот, скажите мне, сколько у вас новых платьев пошито?
Ирина с ужасом осознала, что ни одного. И, видимо, это отразилось у неё на лице, потому что Прасковья Валуевна успокаивающе произнесла:
— Вот, я так и знала. Но, Ирэн, ты не волнуйся, сегодня ко мне и девочкам приходит портниха, нам она уже почти всё пошила, а с тебя снимет мерки и за неделю всё сделает. К отъезду три-четыре платья у тебя будет, а остальные купишь в столице.
Ирина почувствовала огромную благодарность к этой большой и важной женщине. Приятно же когда кто-то не только ждёт что-то от тебя, но и думает каково тебе и проявляет искреннюю заботу. Захотелось её обнять, так стало тепло на душе.
— Спасибо, Прасковья Валуевна, чтобы я без вас делала, — глаза Ирины увлажнились.
— Что-что, иди уже вон в кабинет, ждут там тебя, — Прасковья Валуевна поспешила отвернуться, будто бы не хотела, чтобы Ирина увидела, насколько ей тоже приятно было получить искреннюю благодарность.
В кабинете у наместника уже были люди, несколько человек в военной форме даже стояли, потому как места за столом на всех не хватило.
За столом же, на правой стороне, сидели двое военных, видимо, в высших чинах, оба уже не очень молодые, лица, изрезанные морщинами, седина в волосах. На левой стороне стола сидело двое, явно не из Стоглавой. Одежда была яркая, вышита узорами, камзолы были длинными, на головах мужчин были надеты головные уборы похожие на фески*. У одного феска была белого цвета и украшена огненным рубином, а у второго украшений не было.
На вошедшую Ирину устремились все взгляды, но за спиной, как и всегда, стоял Андрей Забела и это давало ощущение защищённости. Ирина представляла себе, что сейчас его голова возвышается над ней и он «сверлит» всех острым, опасным, словно булатный клинок, взглядом. И никто не осмеливается что-то плохое сказать или сделать.
Ирина не знала, это под действием взгляда графа или оттого, что этикет в аристократов впитывался вместе с молоком матери, но все находящиеся в кабинете встали и поприветствовали Ирину. Мужчины в фесках тоже поднялись и один из них вопросительно взглянул на наместника.
Гайко Мирослав Мирославович подошёл к Ирине и графу и усталым голосом сообщил, кивнув в сторону мужчин в фесках:
— Ирэн Леонидовна, знакомьтесь, господин Абдул Хамид, сын Мохаммеда, посол Ханидана, с высочайшего позволения, приехал познакомится с вами и лично проконтролировать отправку мыла.
Ирина внимательно посмотрела на посла. Высокий, смуглый, крупный, не толстый, скорее похож на борца. Хищный нос, густые брови, густая, чёрная, ухоженная борода. Огненные рубины были не только на феске, на толстой цепи висел большой медальон из белого металла, посередине был большой прозрачный камень, по краям медальон был украшен огненными рубинами. Сильные пальцы были в перстнях, на обеих руках были надеты браслеты или наручи, из того же белого металла, что и медальон.
Ханиданцы тоже подошли ближе и тот, чья шапка была без рубинов, хотел начать говорить, но посол его остановил. И заговорил сам на прекрасном русском языке:
— Госпожа Лопатина, Ирэн саркар ханум*, сердце моё переполняется радостью, что я могу приветствовать дочь того, кто придумал как спасти мою страну от страшной болезни.
И низко поклонился, вернее, поклонился и он, и его сопровождающий.