Ирэн подумала, что, вероятно, это хорошо, что в шахту, они же и пошли на рудник, значит там их найдут. Но она не ожидала, что Абруаз окажется таким жестоким, потому что их не просто завели в шахту, их спустили в заброшенную часть шахты и завалили вход камнями.
Ей тоже связали руки, отпуская грязные шуточки и лапая. Ирэн молчала, мрачно глядя на грязных, вонючих разбойников.
— Эх, жалко времени нет, — скалился гнилыми зубами один из них, я бы тебя повалял.
Ирэн с ужасом поняла, что, если бы так случилось, помочь ей было бы некому. И после этих слов, чуть ли не сама спрыгнула в шахту, пусть под землёй, но только бы подальше от этих.
Когда глаза немного привыкли к темноте, Ирэн позвала Виленского:
— Сергей
Чтобы хотя бы по звуку, сориентироваться, где он лежит. Но Виленский не отзывался.
Глаза Ирэн начали различать какие-то контуры, но темнота была такая, что больше ничего разглядеть не получалось.
Она боялась встать и пойти, потому что пока ещё не был завален проход видела какую-то дыру в полу и несколько камней, раскиданных в разных частях этой рукотворной пещеры. А ей очень не хотелось что-нибудь себе сломать или провалиться неизвестно куда.
Всё это время Ирэн пыталась ослабить верёвки на руках, пока не очень получалось, но хотя бы уже не было такого давления. Больше всего Ирэн боялась, что верёвки сильно перетянули и можно повредить кисти рук из-за перекрытого кровообращения.
Воздух в пещере пока был нормальный, Ирэн не знала, замкнутая пещера или нет, и не получится ли так, что скоро кислород начнёт заканчиваться и они с Виленским задохнутся.
Вдруг она услышала стон, он был совсем близко и Ирэн встав на колени стала осторожно передвигаться к тому месту откуда шёл звук.
Снова позвала:
— Сергей
Мужчина застонал. Вскоре Ирэн разглядела лежащего в какой-то неудобной позе Виленского.
Руки были связаны, поэтому Ирэн наклонилась над лицом Виленского и попыталась понять как он. Губами пощупала его лоб, жара не было.
Зато Виленский пришёл в себя и Ирэн услышала тихое:
— Ирэн
— Я здесь, —почему-то прошептала Ирэн, — как ты?
— Где мы? — также шёпотом спросил Виленский