Вскоре у них весело горел маленький огонёк на самодельном факеле, и они смогли разглядеть, где они находились.
Судя по тому, что стены «пещеры» были укреплены и был виден тоннель, уходящий в темноту, это была старая штольня и, по горению факела, Виленский сказал, что где-то есть либо выход, либо отверстие, которое выходит наружу, потому что это больше похоже на штольню-тоннель, чем на шахту.
Решили идти, потому что оставаться было опасно, могли вернуться разбойники, только вот страшно было, что они могут заблудиться.
Виленский сказал, что такие штольни делали таким образом, чтобы было два выхода. Чем дальше углублялись старатели внутрь, тем опасней становилось поэтому всегда должен был быть ещё один выход, чтобы в случае чего люди всегда могли быстро выскочить наружу.
Верёвки, которые они сняли с рук Виленский, взял с собой. Во-первых, верёвкой было удобно завязывать тряпку на факеле, а, во-вторых, в горах верёвка всегда могла пригодиться.
Когда они дошли до входа в тоннель, потолок стал низкий, даже Ирэн с её небольшим ростом приходилось склонять голову, Виленскому было ещё тяжелее, ему пришлось сгорбиться, чтобы пройти по этому тоннелю. Зато на входе они нашли светильник и в нём даже было масло, и пару настоящих факелов.
Ирэн видела, что Виленскому было тяжело идти, но он молчал и шёл, она тоже ничего не говорила.
Какая была длина тоннеля было непонятно, но шли Ирэн и Виленский около двух часов, когда наконец-то появилось ощущение свежего воздуха.
Виленский каким-то совсем не своим голосом произнёс:
— Сейчас, я посижу, и пойдем смотреть что там
И после этих слов буквально рухнул, уронив факел. Ирэн подхватила и пристроила факел на специальный держатель, который находился на стене тоннеля.
После чего тоже присела прямо на пол тоннеля.
Очень хотелось пить.
Посмотрев, что Сергей лежит, прикрыв глаза и тяжело дышит, она потрогала его лоб и ужаснулась, такой он был горячий. Виленский горел, у него начиналась лихорадка.
— Надо выбираться, — подумала Ирэн — и как можно скорее, иначе, мы здесь погибнем. Вспомнилось лицо Сашеньки и Танюши и захотелось плакать. Но Ирэн усилием воли заставила слёзы «уйти», нельзя было расклеиваться, силы были нужны на спасение.
Было похоже, что Виленский уснул, Ирэн тихонько его потормошила. Он не отзывался.
— Похоже, что жар отправил его в забытье, — подумал Ирэн и решила, что надо поискать воду.
Только она встала, как Виленский открыл глаза и спросил:
— Ты куда?
— Хочу найти воды, — ответа Ирэн