«Артистка» — а вслух произнёс — Ну вот, я здесь, Том здесь, говори!
Но Джули не была бы Джули, если бы вот так сразу всё выложила!
— Проходите, я принесу вам чаю, — она сделала паузу и произнесла совсем слабым голосом — Если ещё остался.
— Джули, давай мы не будем терять время, и ты просто расскажешь нам, кто к тебе приходил и что просили передать для Тома — Николя явно начал терять терпение, — А я оценю, насколько это важная информация и сколько она стоит, и я не собираюсь с тобой торговаться.
Джули обиженно поджала губы, забыв, что собиралась «держать лицо» и сразу стала выглядеть на весь свой «немного потрёпанный» возраст
— Ко мне приходила монашка и спрашивала про Тома, кто он, когда и откуда появился
— Но вы не думайте, я ничего такого ей не рассказала, — поспешно оговорилась Джули, и продолжила, — и она просила передать, что у неё письмо от малышки И. для Тома
— И всё? — спросил Николя
Джули ещё сильнее поджала губы, всем своим видом демонстрируя, что больше ничего не скажет, пока с ней не рассчитаются.
Том явно устал ждать и несмотря на запрещающий жест Николя, выложил из кармана 100 лировую банкноту. Джули продолжала сжимать губы. Николя уже начал заводиться, это было заметно по его расширившимся ноздрям. Но Том выложил ещё две банкноты такого же достоинства и Джули, улыбнувшись, быстро сказала — Она будет ждать в таверне «Белый гусь» и сегодня последний день.
— Всё? — жёстко спросил Николя
— Всё — сказала Джули, а про себя подумала, — что никакая это была не монашка, но об этом она этим жадинам не скажет, пусть сами разбираются, а то пришли здесь, все такие ухоженные, пахнут дорогими духами, морщатся на её бедность и какие-то триста лир ей еле-еле заплатили, а она между прочим, могла бы ещё рассказать, что монашка эта ещё ходит в «Коня Рыцаря» и встречается там с рыжим господином, но обойдутся… А ей ещё надо успеть получить с монашки ещё один изумруд, а для этого надо вечером проследить, что там будет в таверне «Белый Гусь».
Мужчины молча вышли и сели в коляску.
— Да-а— протянул Николя, никого время не щадит, но как была дура и жадная су… а так и осталась.
— Поедешь в «Гуся»? спросил Тома
— Конечно, поеду, — и на встречу пойду, один
— Не дури! Никуда ты один не пойдёшь!
— Пойду, потому как, если это тот человек, про которого я думаю, то это для всех очень большой риск
— Ну хорошо, не хочешь говорить, твоё право — вдруг согласился Николя, а сам подумал — убить, и дело с концом, а то, судя по всему, это что-то некриминальное, и поэтому дурно пахнет. Николя всегда держался подальше от всех этих политических игрищ, и сейчас решил сделать всё, чтобы и друга не было шанса в это снова впутаться.
Глава 8. Таверна "Белый гусь"