Дор, тем временем, кивнул Майе, та моментально подскочила на ноги и двинулась вслед за ним.
— Дайте дорогу, а не то я убью ее!
Утягивая Регину за собой, они втроем продвигались в сторону реки. Если сейчас девочке удалось бы создать портал, то он бы доставил мятежницу Князю, а заодно и выдал бы тому местонахождение мальчика, которого господин искал. Вот только чем ближе к воде они подходили, тем плотнее их обступали люди.
— Ты все равно не сможешь убить меня, — хмыкнула женщина. — Если бы мог, давно это сделал. Ты все еще влюблен, как мальчишка. Помнишь наши забавы?
Она опустила руку вниз, легко касаясь его бедра в непрозрачном намеке.
— Я. Тебя. Ненавижу, — выдохнул на ухо Дор, чувствуя облегчение. Сказать ей это лично оказалось уж слишком приятно. — А теперь убери руки и прикажи им расступиться.
Он надавил на нежную кожу, порез тут же налился кровью, заструившейся вниз.
— Пропустите его, — моментально скомандовала женщина громким голосом.
Они были уже у самой кромки воды, как вдруг из ниоткуда взвился огненный вихрь. В первую секунду Василь подумал, что это снова тот странный горючий уголь, но спустя секунду увидел рыжеволосого парня. Того самого, что убил Эфирную тварь одним взмахом руки.
Тот оценил обстановку за доли секунды, кидаясь в его сторону и высвобождая свою странную магию. Василя обдало волной жара, нож раскалился в его руках, и он, не выдержав, разжал ладонь. Люди кинулись в его сторону, сбивая с ног.
Майя, тем временем, кинулась к реке, пользуясь всеобщим замешательством, она наклонилась, пытаясь создать портал. Дор не видел, удалось ей это или нет. Он видел лишь, как в ее спину вонзилась чья-то стрела, и девочка упала ничком прямо в водную гладь.
Регина выскользнула в сторону, освобождая дорогу своим подручным.
Его избивали долго. Били по голове, по животу, заставляя отхаркивать кровь и периодически терять сознание.
Когда развлечение наскучило, его наконец притащили к треклятому дубу и поставили на грубо сколоченную высокую деревянную табуретку.
— Что-нибудь скажешь перед смертью? — Регина встала напротив него, надменно улыбаясь.
Он плюнул в нее собственной кровью, за что тут же получил удар в челюсть, лишивший его зуба, но оно того стоило.
О чем можно сожалеть в такой миг? Разве что о собственном благородстве. Если бы история повторилась сейчас, он ни за что не отпустил бы ее тогда на поле. Он бы, пожалуй, даже согласился на предложение князя сделать из этой твари зверушку. Потому что такие как она — недостойны называться людьми.
Невольно вспомнилось растерянное лицо Холеры, а теперь уже просто Анны, когда та влетела в проклятый замок и обернулась из воробья человеком.
Примите Четверо грешную душу!
Почему он вспомнил сейчас ее? Лучше подумать о дочери, о сыне…
ebooksa