Метка Проклятого

Валик уснул в начале одиннадцатого, и Ира быстро собралась. Она все закрыла, перекрыла газ, но оставить ребенка одного, под присмотром телефона...Было страшно, очень страшно, и внутри все переворачивалось, вся материнская сущность протестовала против этого. Возникла даже нехорошая мыслишка, что ее муж, пусть и маленький, но взрослый, он как-нибудь выкрутится, а вот сын, оставшись в одиночестве, гарантировано пропадет. Она понимала, что не права, но потратила еще минимум пятнадцать минут, просто стоя около входной двери. Зачем-то еще раз набрала Оксану, убедилась, что телефон ее выключен, и только после этого вышла из квартиры.

На набережной было довольно многолюдно -компании, парочки, а иногда одинокие молодые люди. Кто-то общался, кто-то пил пиво или что покрепче, а многие просто гуляли. Никто не обращал внимания на одинокую молодую женщину, судорожно сжимающую мобильный телефон. Выйдя на набережную, Ира совершила очередную ошибку, пошла искать мужа в другую сторону. Она видела, в каком направлении побежал подросток, когда спускался к воде, и решила, что он и дальше бежал туда же. Но воришка просто сбежал вниз по вытоптанной тропинке, а затем поменял направление, и Ира, не зная об этом, пошла искать Мишу туда, где его не могло быть.

Ведьма бродила по склону, по тропинке, рассматривала с фонариком кучи мусора в поисках знакомой сумки, и тихонько звала мужа. Если кто-то и обратил внимание на одинокую, странно себя ведущую молодую женщину, то никоим образом этого не проявил. Мало ли людей со странностями?

Ничего, ничего не нашла, Миша не отозвался на ее окрики, и никакого наития она также не почувствовала. Мир, как уже бывало, не раскрашивался иными красками, а уже изученные заклятия тут не могли помочь. Ира в очередной раз перебрала в памяти все то, чему ее научил чародей из другого мира. Боец, снятие боли, «отваживание внимания от помещения», вообще оно называлось как-то иначе, но сейчас Ира не могла вспомнить названия. «Замкни» — тоже забавная штука, можно наложить на механический замок, и его не откроешь ни ключом, ни отмычкой. Для этого надо или владеть искусством и снять заклятие, или ломать дверь. Хотя можно еще подождать пока его снимет тот, кто колдовал. Научив закрывающему заклятию, ее сразу же научили и открывающему, то же распространяющемуся на механические замки, причем любой сложности. От закрывающего, оно отличалось только последним словом, и по правде говоря, она не совсем понимала, зачем ей такой набор? Но дареным заклинаниям в буквы не смотрят, может, когда и понадобится. Закрывающее так уж точно, если за ними вдруг придут, то гостям придется ломать дверь. Еще было заклятие абсолютной памяти. Работало оно по принципу заклятия делающего воина: произнес, и начинаешь запоминать все, что читаешь или слышишь. Отменишь действие и перестаешь запоминать, ав качестве бонуса — головная боль после использования. Чем дольше используешь, тем страшнее расплата. В целом штука хорошая, но в текущих поисках тоже крайне бесполезная. Было тут еще снятие усталости — никаких особых откатов оно не предусматривало, но через некоторое время вся усталость накапливалась и, при неразумном использовании, могла вырубить человека на много часов. Правда усталость можно было снимать не только с себя, но и с окружающих. Последним из выученных молодой ведьмой заклятий было заклинание незаметности, которое тоже включалось и выключалось, и попадало под правило: чем дольше используешь, тем хуже тебе будет потом.

Исходя из изученных заклинаний, у Иры создалось стойкое ощущение, что ее готовят в спецназ. А точнее в киллеры. В пользу последнего говорило так же то, что убийства помогали уменьшить воздействие отката. Думая об этом, Ира не забывала тихонько звать мужа и потрошить мусор, в надежде увидеть свою сумку. Мало ли, может Миша потерял сознание? Результата не было, а единственное чего добилась, это несколько косых взглядов от девушек из расположенной неподалеку компании. Парни тоже посматривали на нее, но скорее с интересом, и ведьма, на всякий случай, открутила крышечку с прихваченной бутыли с водой. Если к ней захотят пристать, то пожалеют. Но никто не приблизился, и она продолжила поиски.

Около часа ночи Ира поняла, что ищет мужа не там и возможно ошиблась с выбором направления. Ей очень хотелось верить именно в этот вариант, остальные были намного хуже. Сейчас она вернется домой. Малыш может проснуться, а ей бежать минут двадцать. Программка на телефоне штука конечно хорошая, но она задумывалась не для того, чтобы после пробуждения младенца он оставался в одиночестве добрых полчаса. Она вернется, просмотрит новости и ляжет спать, предварительно поставив будильник на шесть утра. Завтра возьмет сына, коляску, и продолжит поиски. Главное, чтобы муж был жив и не попал ни в чьи руки, но сейчас от нее это уже не зависит.

***

Видимо, материнские чувства в ней сильны, и она что-то почувствовала, и сразу после этого телефон ожил, а до дома оставалось идти еще минут пять. Валик проснулся — надо спешить, и Ира перешла с быстрого шага на бег. Еще на лестнице она услышала крик, наверное, малыш испугался по-настоящему: в последний раз он так кричал после того, как на него наложили проклятие.

В квартиру Ира буквально залетела и сразу кинулась к сыну, который уже вылез из кроватки и пополз в сторону балкона. Увидев маму, он на секунду замолчал, потом личико скривилось в обиженную гримасу, и он закричал пуще прежнего. Подбежав, она подняла сынишку, прижала, и сама расплакалась, но, быстро успокоившись, принялась утешать малыша. Валик перестал плакать и попросил пить, а после того, как опустела бутылочка с компотом, моментально уснул.

Уложив малыша в кроватку, Ира вновь принялась просматривать новости, искать упоминания о крошечном человечке. В новостях было пусто, а вот упоминаний много, но все они были не о ее муже, а просто рассуждения на эту тему — ссылки на «Путешествия Гулливера», и, как ни странно, порно сайты. Слегка успокоившись, значит есть надежда, что никто не нашел ее мужа, молодая ведьма, открыв дверцу секретера, взяла бутылку джина, бокал, и пошла к холодильнику, где оставалось немного тоника. Сделав себе коктейль она, войдя в Мишину комнату, подошла к окну. Кинула взгляд на пустую коробку на столе, в горле защемило, но на этот раз Ира не расплакалась, а разозлилась.

-Хватит рыдать, клуша! — пробормотала она, уткнувшись лбом в стекло, — ты ведьма, и ты вернешь его.

Затем залпом, не чувствуя вкуса, выпила коктейль, и, установив будильник на шесть утра, легла в кровать. Валька заворочался и, подумав, она переложила его к себе. Малыш сразу нащупал рукой ее большой палец, и крепко вцепился в него. Иру охватила волна нежности. Так она и уснула.

Проклятый проснулся из-за того, что жутко замерз. Раннее утро, уже светает, но солнца еще не видать. Миша, выбравшись из-под своей накидки, которая на свету оказалась грязной тряпкой, попробовал попрыгать. Ступни отозвались жуткой болью, и он со стоном осел на землю, схватившись за ноги. Его стопы, покрытые синяками и многочисленными порезами, представляли собой кошмарное зрелище. Эстетическая сторона вопроса Мишу волновала мало, но беда была в том, что он не был уверен, получиться ли у него идти? Еще сомнений добавляла опухшая правая лодыжка, и, глядя на нее, Миша испытал мгновенный укол страха, а не перелом ли это? Немного подвигал ногой: больно, но терпимо, значит есть надежда, что просто вывих или ушиб.

Стараясь растереть ноги, Миша обратил внимание на пальцы на руках. Все ногти были обломаны. Все десять. Он не мог вспомнить, как это случилось. Может быть, когда выбирался из ямы, а возможно в тот момент, когда упал под мостом, или карабкался по склону на четвереньках. Видимо вчера, под воздействием адреналина, не обратил на это внимания, и сейчас вдруг расхохотался. Ногти, после его уменьшения, были проблемой, нечем постричь. Они росли, медленно, но росли, и Миша не знал, что делать с этим. А тут проблема решилась, пусть и временно, но решилась. Именно это и рассмешило Проклятого.

-Бойтесь своих желаний, — выдавил он сквозь смех, — как они иногда изящно исполняются!

Отсмеявшись, он вновь попробовал встать и осмотреться. По его прикидкам, до того места, где они вчера расстались с женой, ему оставалось метров триста — пятьсот. Сделал шаг и сморщился — больно. Сделал второй шаг и сел на землю ,поняв, что не дойдет. Надо было наверно идти ночью, на кураже, не чувствуя боли. Но уже поздно думать об этом. Покрутил головой, чуть выше по склону, буквально в метре, увидел валяющиеся ветки. С трудом подошел к ним, и, после непродолжительных поисков, нашел небольшую отломанную палочку, и, опираясь на нее, как на трость, побрел в сторону дома.

Постепенно светлело, и на набережной появились первые прохожие. Сейчас Проклятый не опасался, что его обнаружат, ему просто было уже все равно. Шагать, даже с палкой, было больно, он повредил обе ступни. Миша шел, и периодически кричал: