Я напряжённо подался вперёд. Только Морос казался уверенным и по-прежнему хмурым, а Иво и Мейв пристально следили за выражением лица Кая. Его глаза остекленели на мгновение, следом он торопливо заморгал, возвращаясь к нам.
– И? – сухо бросил он Моросу. – О чём мне должен сказать этот кусок? Что я разговаривал с Кассиопеей, когда она выглядела как человек?
Морос одарил племянника раздражённым оскалом, лишь отдалённо напоминающим улыбку.
– Следующий, – приказал он.
Кай скорчил гримасу, но подчинился. Следующий шар он сдавил сильнее, и тот раскололся на три части. Кай был в прострации чуть дольше, но стоило прийти в себя, как он вновь одарил дядю взглядом, полным скепсиса.
– Отлично. Теперь я знаю, что у Кассии есть больше красивых платьев. Очаровательно.
– Дальше, – хладнокровно отрезал Морос.
Обстановка начала накаляться, и только тревога за Кассию заставила меня стоять на месте. Я предчувствовал, что происходящее может всё повернуть, и проблема, с которой не смог справиться даже Гипнос, будет решена.
Следующий шар Кай схватил уже раздражённо и демонстративно сильно сдавил на глазах у дяди. У меня спина покрылась мурашками, когда лицо Кая немного вытянулось, а выражение изменилось. Он никак не прокомментировал увиденное, но посмотрел на дядю с неодобрением. Морос самодовольно сложил руки на груди.
Следующий шар Кай расколол быстрее, до мелкого хруста. Острые края порезали ему пальцы. Несколько капель крови упали на документы, а дым втянулся в порезы. Лицо Кая побледнело, от вида его растерянности мы с Иво переглянулись. Не знаю, как насчёт Иво, но в моих воспоминаниях не было ничего важного. Я видел совместное общение Кая с Кассией, максимум их объятия. Вряд ли Иво был свидетелем какой-либо откровенной любви между ними.
Следующий шар Кай разбил с треском, опустив на него руку. Мы все вздрогнули, потому что почти сразу он так же разбил следующий и ещё один за ним. Он разбивал кулаком, всё время сидя со стеклянным взглядом, направленным в прошлое. Осколки впивались ему в пальцы и ладонь, всё больше крови появлялось на столе, но он не обращал на это внимания. Каждый последующий шар он разбивал быстрее, с гневом в резких движениях и смятением на лице.
Какие же воспоминания достал Морос?
Что он ему показал?
Разбив последний шар, Кай резко встал, его кожаный стул на колёсиках откатился.
– Я ни керы не понял, – зло ответил он Моросу, по-прежнему оставаясь бледным как полотно.
– Если ты хорошо на себя смотрел, то догадался, – с довольной улыбкой возразил тот.
Кай покачнулся, а заметив окровавленную ладонь, вытащил платок и обернул вокруг порезов. Челюсти напряглись, он плотно и недовольно сжал губы. Я абсолютно не мог понять настроение Кая. Словно его метало из стороны в сторону: от гнева и раздражения до испуга и недоумения.
– Мне нужно поговорить с Кассией, – наконец пришёл к выводу Кай, и я шумно выдохнул. – Иво, подгони машину. Мы едем в Пелес.
– Зачем тебе в Пелес? – переспросил Морос.
– Встретиться с Кассией.