Посыпались вопросы за вопросом.
— Итак, что такое эпистемическая модальность наш всеумный Лебедев не знает. Прекрасно. Может, тогда объяснишь, что такое аффективная предвзятость?
Я героически молчал, одновременно напрягая память: а мы вообще проходили такие вот штуки?
— Так. Давай попробуем выяснить у нашего выскочки, что есть эвристика доступности?
Молчание.
— Когнитивный диссонанс? — Допрос продолжался.
Это было что-то знакомое. Пусть и не проходили, но подобие ответа я дать мог. И все же оставил губы сомкнутыми. Теперь молчание — дело принципа.
«Ничего, Кобра. Ты у меня за всё ответишь!» — злобно размышлял я. — «Теперь все узнают о тебе и Толяне!».
— Трансакционный анализ! — визгливо потребовала Кобра.
Следом полилось прочее, совершенно незнакомое: анхоринг, соматоформное расстройство, метапознание, интероцепция, экстернализация.
Хотелось ответить ей вопросом на вопрос. К примеру, как бы она объяснила мне такие термины, как: полиморфизм, инкапсуляция, рефакторинг, идемпотентность, мемоизация.
Черт ее за хвост! Да я был уверен, что для нее слово «класс» означало только одно — кабинет.
Но я продолжал геройское молчание.
— Коооол!!! — торжествующе и злорадно подытожила Кобра.
Как па́ра закончилась, я поспешил прочь из аудитории. Но у двери меня ждало новое испытание.
— Михаил!
Ну вот. Так и не удалось скрыться от Ольги.
Студенты, толкаясь, проходили мимо нас, и скоро остались только Ольга, Кобра и я.
— Михаил, как же так? — дрожащим голосом взмолилась моя возлюбленная.
— Эммм…