– Нет… нет… – запинаясь, забормотал юноша, смертельно побледнев. – Я бы ни за что… Дядюшка… Простите меня…
Несколько секунд Лю Тяньшан смотрел на него сверху вниз, потом повернулся к Фан Му.
– А ты что здесь делаешь?
– Лю Хейян попросила меня увести ее брата отсюда. Ничего более. – Фан Му решил, что правда будет лучшим ответом. – И мне хотелось бы знать, что здесь происходит.
Лю Тяньшан окинул его коротким взглядом, а потом развернулся обратно к толпе.
– Помните наш договор?
Люди закивали и стали выкрикивать:
– Помним! Помним!
– Если хотите, чтобы мы и дальше жили в достатке, надо его соблюдать! – Лю Тяньшан заговорил громче. – Нарушение договора будет означать, что все мы – молодежь и старики, женщины, мужчины и дети – снова скатимся в нищету.
Толпа зашевелилась; вилы и топоры заблестели в бледном солнечном свете.
Лю Тяньшан опять перевел взгляд на Лю Хайтао и, слабо усмехнувшись, произнес:
– Лю Хайтао, ты едва не положил конец процветанию деревни.
У парня подкосились колени. Только благодаря двум мужчинам, державшим его с боков, он не свалился на землю.
– Дядюшка, я не хотел… я не собирался… – заикался он. – Умоляю, простите…
Деревенский староста взял у одного из мужчин топор. Затем подошел к Лю Хайтао и протянул топор ему, а потом показал на два телефона, валявшихся на снегу.
Дрожащими руками юноша взял топор. Растерянно посмотрел на Лю Тяньшана, потом на Фан Му. Сделал осторожный шаг вперед. Встал в снегу на колени и занес топор.
С громким хрустом лезвие обрушилось на экран первого телефона.
– Давай сильнее! – закричал на него Лю Тяньшан.
Дрожа, Лю Хайтао снова поднял топор.
Лезвие обрушилось на второй телефон. Лю Хайтао начал крошить осколки, собирать их в кучку и крошить снова. Возможно, если он полностью уничтожит телефоны, ему сохранят жизнь. В противном случае…