Я не отвечаю, но и не снимаю кольцо.
Мэддисон смягчает подход.
– Оно ничего не значит, чувак. Стиви тебя простит. Я уверен, что простит. Просто дай мне шестьдесят минут поиграть в хоккей, а потом мы с этим разберемся, ладно?
Я продолжаю молчать.
– Ты знал, что у меня есть записка, которую Логан написала мне в колледже во время выпускного шоу, записка, которую я до сих пор читаю перед каждой игрой? Но даже если у меня не было ее с собой или я забывал ее прочитать, это не означало, что она меня разлюбила. Это просто символ, и ты держишься за это кольцо, потому что думаешь, что это – все, что у тебя осталось от Стиви.
После мгновения раздумий я наконец смиренно киваю и неохотно снимаю с пальца кольцо Стиви. Оглядываюсь в поисках безопасного места, куда можно было бы его спрятать, но я не могу вернуться в раздевалку.
– Слушай, я не монстр. Привяжи его к шнурку и заправь в коньки или еще куда-нибудь.
Я меряю его взглядом:
– Чертов болван.
Он непримиримо пожимает плечами.
Национальный гимн, стартовые объявления и предматчевые ритуалы пролетают в одно мгновение, и, не успев опомниться, мы переходим к первому периоду.
У нашей скамейки запасных нервы на пределе. Пасы не связываются, переходы не плавные, а замены на линии происходят не вовремя. С другой стороны, «Питтсбург» играет так, будто им нечего терять, потому что, ну, так оно и есть. Поражение со счетом 3:0 в финале во время выездной игры заставляет всех ставить против них, и они играют так, как им нравится. Их атаки сильны, удары сыплются без остановки, и они катаются быстро и свободно.
Они забивают на двенадцатой минуте первого периода и получают преимущество со счетом 1: 0.
Во время первого перерыва тренер читает нам лекцию о том, как нужно играть, как собраться, и напоминает, что завтра мы возвращаемся в Питтсбург на пятую игру, если не выиграем сегодня вечером. Я хочу победить дома, мы все этого хотим, и последнее, что мне нужно, – это садиться в самолет с мыслью, что там не будет Стиви.
Это первый раз, когда она всплывает у меня в голове во время игры, и я отмахиваюсь от мысли о ней, чтобы снова сосредоточиться.
В начале второго периода из-за меня происходит удаление: один из нападающих «Питтсбурга» бьет меня, рассекая щеку, и моя кровь стекает на лед. Я этого почти не чувствую. Слишком много адреналина течет по моим венам, чтобы замечать боль. Но это дает нам преимущество в счете, и один из наших нападающих-второгодников в первые двадцать секунд силовой игры забивает гол, сравняв счет и успокоив ребятам нервы.
Период состоит из равных ударов по воротам, Рио и я удерживаем верхнюю линию «Питтсбурга». То же самое делает Мэддисон с его вингерами.
Мы заканчиваем второй период со счетом 1: 1.
Третий и, надеюсь, заключительный период начинается тихо: никакого гомона, почти никаких разговоров на льду, к командам вернулась нервозность, и это заметно с обеих сторон. Для «Питтсбурга» это страх, что для них наступил конец сезона. Для нас – осознание того, что может быть и иначе. За эти последние двадцать минут мы можем выиграть Кубок, и это чертовски страшно.
Между командами происходит обмен острыми моментами. Смены становятся короткими, давая столь необходимый отдых уставшим ногам. За три минуты до конца игры «Питтсбург» делает бросок, и шайба пролетает мимо перчатки нашего вратаря, но каким-то чудом попадает в перекладину, а не залетает в сетку.
ebooksa