После взрыва

— Не знаю, но у меня очень твердое чувство, что вы четверо точно не станете едой. Обычно такие мои предчувствия сбываются.

Молодой разведчик ничего не ответил. Рассудок его понимал, что выход из клетки для каждого из них будет означать только лишь одно — смерть. Но где-то в глубине души была надежда, что им все же удастся избежать печальной участи. Правда, он мало представлял, как это может произойти. Кто-то придет и спасет их? Бред. Есть только один вариант — побег. Для этого, конечно, нужно будет из кожи вон вылезти. Потому как если его и организовать, то придется каким-то образом проскочить мимо нескольких тысяч бойцов противника, и неизвестно какого числа их жен и детей. Чужаков в лагере заметят сразу, тем более, что пленники явно отличаются от захватчиков хотя бы тем, что не бриты, и не стрижены.

— Кто-нибудь пытался бежать отсюда? — как будто читая мысли Андрея, спросил командир у Кирилла Валерьевича.

Старик внимательно посмотрел на Сергея, но с ответом не торопился.

— Из этой клетки нет, из остальных не знаю, — наконец, ответил бывший староста.

— Знаешь, как устроен лагерь?

— Ты бежать надумал? — вопросом на вопрос ответил старик.

— Да просто интересуюсь, на всякий случай.

— Ну-ну… Не знаю как сейчас, все-таки полтора года с наружи не был, но раньше наша территория занимала примерно половину бывшего села. Ну, которое было до взрыва. Размеры были примерно, километр на километр. Площадки между домами широкие, ведь раньше это были огороды. Впрочем, с землей и до взрыва проблемы были. Не очень-то она подходила для выращивания урожая. Но помидорчики-огурчики все-таки росли. Лагерь по периметру огорожен стеной. Ворот было четверо, на каждую из сторон света. Ну, вот собственно и все.

— Понятно, в общем, придется идти в слепую, — еле слышно, себе под нос пробурчал Сергей.

— Чего?

— Да, говорю, изменился твой лагерь с тех пор, как ты его видел в последний раз. И сильно. Раньше между домами палатки стояли?

— Нет. Зачем они нужны, если мы и в домах прекрасно жили?

— Сейчас стоят. Домов на всех захватчиков видать не хватило, поэтому понастроили. Да и лагерь стал больше в размерах, чем был. Ну, опять же в сравнении с тем, что ты рассказал. От ворот до той площадки, где нас распределяли, мы прошли не меньше километра. И как ты понимаешь, поселок на этом не закончился. До противоположных ворот, навскидку, еще с километр.

— Ого!

— Ну, так, когда жило твое племя, вас было всего несколько тысяч, а этих больше десяти. Кроме того, понастроили много клеток, чтобы содержать пленных. Попробуй тысячу человек размести.

— Да, целая орда их пришла…

— Так ты сбежать хочешь? — подключился к разговору Алмаз. И не дожидаясь ответа, заявил: — Если да, то я с тобой. Уже сил нет тут сидеть. Пусть лучше убьют, чем гнить вот так.

— Тише ты! — шикнул на него командир. — Там караульные снаружи, могут услышать. Чтобы сбежать, нужно сначала придумать план. А с этим как раз проблема. Выйти из клетки — это не самое трудное, вырубить охранников не сложно. Но вот что делать дальше? Логично, что совершать побег лучше ночью. Но куда потом идти? Старик вон лагерь уже не узнает, поэтому на роль проводника не годится. Идти в слепую опасно. Короче говоря, нужно подумать.

— Я все равно пойду с тобой!