— Да. Это именно меч. А парный к нему артефакт — это его ножны.
Глава 14. Давно вы у этого кота живете?
Я ведьма, для нас похороны не являются чем-то из ряда вон выходящим. Я вообще не собиралась идти. Но потом мне стало любопытно. Вдруг что-то увижу? Почувствую? Случайно брошенный взгляд? Гримаса на лице? Слезы? Потому что, какие похороны без слез?
Слезы были. Их правда проливала одна единственная женщина. Она рыдала, стоя в окружении пятерых детей. Младший держался за ее юбку, а старший был подростком. Все дети были опрятно одеты: не богато, но тепло.
Староста и жители деревни смотрели на нее с сочувствием, но подходить и утешать никто не спешил. Оборотни из замка сохраняли каменное выражение на лицах. Маркграф стоял каменной глыбой, а рядом с ним, положив ручку ему на предплечье, стояла красавица жена. Она куталась в красный отороченный мехом плащ. Хотя было не холодно.
Я кивнула Брендану и тот бочком и мелкими шажочками перебрался мне за спину.
— Это кто? — и я маленьким наклоном головы показала на плачущую женщину.
— Это человеческая жена Эрнста.
— Как это? — я чуть не подпрыгнула, и только почтение к смерти и кладбище не позволило мне проорать это.
— Ну, так. Как у всех. Девушки оборотни — явление редкое. И рожают детей они тоже редко. А у людей детей много. Вот оборотни и заводят себе человеческих жен. Иногда даже у таких жен оборотни рождаются.
— Но у Эрнста оборотень не родился?
— Нет. Вот моя мать родила от оборотня меня. А Тильпин от человека. Говорят, что мама изменила ему. Может поэтому он и не вернулся из похода? Маркграф сказал, что его убили, но мне кажется, он бросил маму. Оборотни своих человеческих жен не ценят, — спокойно сказал Брендан.
— И что теперь с ней будет?
И тут я почувствовала, как Брендан напрягся. А еще он помрачнел, насупился и громко засопел.
— Может быть, ей повезет, как моей маме и она выйдет еще раз замуж. Хотя кто ее возьмет с таким количеством детей?