— Курт? — глубокий голос Сальваторе раздается за спиной.
— Ага. Я решила, что пришло время дать коту имя, раз уж он остался у меня.
Я иду в столовую с открытой планировкой, чтобы взять стул, избегая Сальваторе, не желая знать, наблюдает он за мной или нет. Я так зла на него.
— И решила назвать его Куртом?
— Да. — Я выбрала это имя, чтобы оно всегда напоминало мне о том, какой лживый у меня муж.
Несу стул на кухню и забираюсь на него, намереваясь спустить Курта. Однако, как только тянусь к нему, он перепрыгивает на стойку, пробегает по ней и запрыгивает на барную стойку перед Сальваторе. Они вступают в нечто вроде противостояния, кот с интересом наблюдает за ним, а муж хмурится. Я уже хочу предупредить Сальваторе, чтобы он следил за своей тарелкой, но Курт успел схватить огромный кусок еды и умчался прочь.
— Это была... рыба? — спрашиваю я.
— Да. А что?
— От рыбы у него расстройство кишечника, – со стоном отвечаю я.
Наблюдая за тем, как Курт жует в углу кухни рыбу, и думая, что ждет меня завтра в туалете, я решаю, что на сегодня с меня хватит. Беру контейнер с остатками мяса из холодильника и возвращаюсь в свою комнату.
Милена выходит из кухни и идет через гостиную, неся с собой еду, оставшуюся после обеда, очевидно, планируя съесть ее в своей комнате. Я решаю, что так дело не пойдет.
— В спальне не есть.
Она останавливается, медленно поворачивается и одаривает меня твердым, напряженным взглядом.
— Ада приносила мне в комнату обед и ужин.
— Но ты же не ела, правда? — Я указываю на барный стул рядом со своим. — Ешь здесь.
— Ну уж нет, не буду есть за одним столом с тобой.
Я хватаюсь за спинку стула и поворачиваю его так, чтобы он стоял к ней лицом.
— Я сказал здесь, — рявкаю я.
Милена вздергивает подбородок, но все же мне подчиняется.