Сломленные души

Когда выхожу из ванной, Паша появляется из гардеробной в темно-серых пижамных штанах и черной футболке.

— Я оставлю дверь открытой, — говорит он. — Если что, я буду в комнате напротив.

Я вся напрягаюсь от его слов. Обхватив себя руками, киваю и направляюсь к кровати.

— Ася? Все в порядке?

— Да. — Я забираюсь в кровать и поворачиваюсь лицом к стене, натягивая одеяло до самого подбородка.

На мгновение в комнате воцаряется тишина, но потом слышу звук приближающихся босых ног.

— Что случилось?

Я сжимаю одеяло в руке.

— Ты можешь снова спать здесь?

— Здесь? В этой постели?

— Пожалуйста.

Паша молчит. Я зажмуриваю глаза, ненавидя себя за то, что попросила. Наверное, он считает меня слабачкой. Как будто узурпировать его жизнь и его жилище недостаточно, я прошу его продолжать спать со мной в одной постели. Открываю рот, чтобы сказать ему, что передумала, когда за моей спиной проседает матрас.

Я засовываю руки под подушку в надежде, что это остановит меня от желания повернуться к нему и прижаться к его груди. Эта необъяснимая тяга к нему смущает меня, но в то же время заставляет чувствовать к себе отвращение. Мной пользовались самым унизительным образом, поэтому к Паше и любому другому мужчине я должна испытывать отвращение, страх и неприязнь. Вместо этого он меня привлекает. Но за все время, что я здесь, он ни разу не прикоснулся ко мне с намеком на секс.

«Это потому что ты грязная, — шепчет голос в моем сознании. — Испорченный товар, к которому ни один мужчина не захочет прикоснуться. Сколько мужиков тебя трахнуло? Слишком много, чтобы сосчитать?»

Я утыкаюсь лицом в подушку. Я хочу, чтобы это прекратилось!

«Ты знаешь, кто ты? Шлюха. Грязная, мерзкая шлюха».

Паша обхватывает меня за талию и притягивает к своей груди спиной.

— Поговори со мной, — произносит он мне в волосы.

От его близости по моему телу проходит дрожь, и это не плохая дрожь.

— Почему ты не позвонил моему брату и не избавился от меня? — спрашиваю я.