Амазонка

Много лет назад именно его Эстер любила до потери рассудка. Когда ее отец нашел для дочери мужа, ей пришлось вернуться домой, и прощание с Дором выглядело как похороны. Еще долгое время мы получали сообщения о том, как она скучает, как ей плохо. Девушка умоляла вернуть ее на Каялу, придумав весомую причину, даже просила взять ее в семью, но, спустя некоторое время, эта истерия прекратилась, и мы, наконец, вздохнули спокойно. Дор никогда не разделял ее чувств, а я так и подавно. Для меня это был только секс, для Дора, скорее не больше, а вот Эстер, поначалу убеждавшая нас в том, что никакой любви нет, подсадив нас на свое тело, начала эти низкие манипуляции любовью.

— Я же должна быть уверенной, что мои любимые мужчины попали в надежные руки, — от противного тона меня передернуло.

Ее ладонь мягко легла на грудь Дора, и, если бы камнем преткновения была не Эсми, я бы с удовольствием понаблюдал за противостоянием двух женщин, но в нашем случае такого не допущу. Ни к чему нашей дэе эти нервы, она и так слаба, да и только начала нам доверять. Хотя, что я лукавлю. Я просто не хочу быть мудаком в ее глазах!

Но Эсми, кажется, и не думала вступать в эту игру. Она, наблюдала за происходящим, нацепив ироничную улыбку.

Дор убрал руку бывшей любовницы, недовольно нахмурившись.

— Эсми, малыш, познакомься с Эстер. Когда-то давно мы учились вместе, — он ласково обнял Эсми, давая женщинам понять, какова расстановка приоритетов.

И, если на дэю он взглянул мягко, то Эстер его взгляд обещал конец света, если та взболтнет лишнего. Но Эстер, похоже, это только раззадорило.

— Хорошо, милый, пусть будет так. Как ты, «малыш»? — она нарочно выделила это слово, произнося его с интонацией Дора, — слышала, что не очень…

— Эсми в порядке, извини, мы спешим, — отрезал Дор, и жестко взяв бывшую за плечо, развернул ее к выходу. Но не тут-то было.

Эта стерва как специально оступилась и подвернула ногу.

— А-а! Как больно! Дор! — она повисла на нем, будто лишилась обеих ног, а не подвернула лодыжку, и так преданно, по-собачьи смотрела в его глаза.

Представление начинается!

— Охрана! — не ведясь на уловки этой дряни, Дор стряхнул ее с себя.

— Я улажу! — не выдержал я, — идем, Эс. Дор, а вы пока переоденьтесь.

Дор благодарно кивнул, и вернулся к нашей дэе, молчаливо наблюдавшей за этим убожеским концертом.

— Эс? — взглянув на меня, Эсми разочарованно качала головой.

— Малыш, идем, — Дор обнял ее, вынуждая следовать за ним, но Эсми уперлась.

— А что. Удобно. Не перепутаешь…Эс…

Малышка уничтожала меня глазами, а до меня только сейчас стало доходить. Эс. Эсми. Эстер. И я имел неосторожность, Эсми назвать Эс.

Меня будто подловили на чем-то страшно постыдном. Сердце забилось на месте кадыка. Это провал.