Амазонка

— Дор! — Эстер, воспользовавшись замешательством, снова воззвала к его помощи, — не бросай меня! Мне страшно! Вдруг у меня перелом!

— Да, Дор! Вдруг у нее перелом! — Эсми притормозила, выкручиваясь из-под руки Дора, — а хочешь, я проверю?

Она смело направилась к Эстер и пальцем указала на скамейку у стены. Эстер, не ожидавшая подобного, послушно села, давая осмотреть свою ногу.

Эсми со знающим видом осмотрела голеностоп, прощупала пальцами сустав и, застыв на секунду, дернула ногу Эстер с такой силой, что внутри что-то хрустнуло.

— А-а-а! — уже правдоподобно завопила та! — Дура! Ты сломала мне ногу! Совсем с ума сошла? — Эстер трясло, она держалась за щиколотку, бледнея на глазах.

— Ампутировать надо. Язык. Этой твари! — фыркнула Эсми и направилась вверх по лестнице.

Дор устремился следом, хватая ее за руку.

— Не трогай меня! — рыкнула она, но Дор не отреагировал, — не трогай, я сказала.

Ну началось. Не долго был на нашей улице праздник. Воинствующая Эсми вернулась.

Дор поймал убегающую девушку и закинул на плечо, крепко удерживая. Надеюсь, он уладит этот вопрос.

Вообще я гордился нашей малышкой. Она и виду не показала, что ее хоть сколько-нибудь трогают слова Эстер, не вступила в спор с ней, оставалась спокойной до конца. С ногой, конечно, она перегнула, но Эстер заслужила, буду честен.

— Что он в ней нашел, Шан? Она же чокнутая! — подвывая, спросила Эстер.

— Чокнутая, но настоящая. Тебе того не понять.

Показалась охрана, и я облегченно выдохнул.

— За тобой пришли.

— Не уходи!

— Эстер, хватит.

— Шан, ну пойми хоть ты меня! Я люблю его, понимаешь? Всегда любила! Не прекращала любить ни на минуту!

— Ты замужем! У тебя дети, Эстер! Возвращайся домой, слышишь?

— Нет! Я не вернусь к нему. Лучше верни меня хорам! Или разреши остаться с вами, умоляю!