— Захвачу шоколад! — подмигнул Шан, скрываясь в лесу.
С его уходом стало пусто и тихо. Эсми съежилась у костра, стараясь не смотреть на меня.
Тревога завибрировала между лопаток, и я замер. Что это было?
Эсми краем глаза мазнула по мне, и, заметив, что я вижу это, поспешила отвернуться.
Я только что слышал ее?
Сердце грохнуло, ударяясь о ребра так сильно, что я еле вдохнул.
Я подошел чуть ближе, сел у костра, чтобы это не выглядело подозрительно, подбросил парочку сухих веток, тем временем пытался прислушаться.
Тишина. Ни мыслей, ни волнения. Только тяжесть в области висков.
— Эсми, — я тихо позвал ее, и она вздрогнула, будто ждала и боялась, — как ты себя чувствуешь?
— Голова болит немного.
Она запрокинула голову назад, и протяжно втянула ночной воздух. Я не мог оторваться от вида ее обнаженной шеи, подбородка, груди, поднимающейся в такт дыханию.
Я жадно всматривался, пытаясь запомнить навсегда это мгновенье, а внутренний голос раскладывал факты по полкам.
У нее болит голова и я чувствую это. Не явно, но чувствую. Эти звери напоили ее травой, вызывающей сильнейшую интоксикацию, а у нее «немного болит голова». Странно, что она вообще не выплюнула внутренности. С непривычки так обычно и бывает. Я быстрее восстанавливался, пока Эсми была рядом. Она чувствует себя лучше, чем должна была, потому что рядом я. Она наша истинная!
Адреналин прыснул прямиком в мозг. Я подорвался, желая прижать ее к себе, но видя мою резкость, Эсми вздрогнула и заметно напряглась, делая шаг назад.
Я старался не дышать, иначе выходило слишком шумно, пытался унять рой мыслей в голове и сдержать слабо контролируемый порыв рвануть к ней. Но ее испуг отрезвлял.
И прагматизм победил. Все это случайность. Такого не может быть, иначе, она слышала бы меня.
Я мысленно позвал ее, чтобы убедиться в своей правоте. Ее голова чуть дрогнула, но так и не повернулась. Не слышит…