Потрясенная его словами, я опускаюсь на диван. Я всегда считала себя миролюбивым человеком, но сейчас впервые хочу причинить боль другому существу. Хуже всего, своему отцу.
— Но как все зашло так далеко? — бормочу я, пытаясь прийти в себя от шока. — У нас же все было, ты работал все время?..
Лицо отца напрягается. Он отводит глаза, и на мгновение мне кажется, что ему стыдно.
— Что ты сделал папа? — требовательно спрашиваю я. — Я хочу знать.
— Несколько невыгодных вложений, — отмахивается он. — Бизнес — это всегда риск.
— Но ты на госслужбе! — восклицаю я.
— Ты в этом ничего не смыслишь, Влада! — отрезает он, явно не желая продолжать эту тему.
Я часто дышу, стараясь найти выход.
— Мне предлагали хороший контракт в Париже, — говорю я, наконец. — Из-за мамы я отказалась, но, если это необходимо, я его подпишу. Мама под присмотром и…
Отец смотрит на меня почти со злостью. На его щеках вздуваются желваки. И хотя внешне он держится спокойно, яростный блеск в глазах выдает его истинные чувства.
— За содержание матери в клинике мы платить не можем. Не осталось ничего, понимаешь? — чеканит он. — Ты можешь уехать, но тогда она окажется на улице. И я тоже. У нас долги перед клиникой за три месяца. Ты хоть представляешь, какая это сумма? Я договорился с главврачом, но дольше ждать он не готов. Мои кредиторы ждать тоже не будут. Если правда о нашем финансовом положении станет известна, я, вероятно, лишусь места в министерстве.
Я закрываю глаза и прячу лицо в ладонях. Не верю. Отказываюсь верить в эту чудовищную правду. И тут вдруг вспоминаю о Максиме Андрееве — его образ живо возникает перед глазами, затмевая все остальное.
— Зачем это Андреевым? — спрашиваю бесцветным голосом. — Что им от этого брака? Вряд ли у Максима есть недостаток в поклонницах.
— У меня есть определенное влияние, — говорит отец с совершенно неуместной в этой ситуации гордостью. — Я помогу Игорю Андрееву провернуть несколько крупных сделок. В итоге, в выигрыше окажемся мы оба.
— Если ты можешь обменять свое влияние на деньги, зачем впутывать меня? — спрашиваю я растерянно. — Пусть они заплатят твои долги, а ты помоги им.
Отец недоуменно вскидывает брови.
— Мне нужны гарантии.
О, Господи! Я бледнею. В одно мгновение я испытываю шок, отчаяние, гнев — просто отказываюсь верить в то, что сказал отец.
— Чья это была идея? — требовательно спрашиваю я. — С браком?
— Ты будешь в безопасности с Андреевыми, — отвечает он уклончиво. — Все наши договоренности будут в безопасности. Ваш союз объединит две семьи, две хорошо известные фамилии.