Твой личный враг

22
18
20
22
24
26
28
30

Вчера я, окончательно измотанная необходимостью обманывать близких людей, прождала папу в гостиной до глубокой ночи, но когда он наконец пришел домой, на него было грустно смотреть – он выглядел настолько опустошенным физически и морально, что я так и не решилась ему признаться в том, что только сильнее расстроило бы его.

Несмотря на то что Даня больше не заводит разговора о том, чтобы придать наши отношения огласке, я знаю, что его раздражает ситуация, в которой мы оказались. Да и я очень хочу без тайн и опаски сходить с ним в клуб или ресторан, поцеловать его прямо посреди улицы и, ничего не опасаясь, привести к себе домой.

– Мы сегодня с ребятами из группы в кино собираемся. Пойдешь? – вопрос Карины, которая за две недели не оставила попытки вернуть меня в лоно студенческой жизни, заставляет меня отвлечься от грустных мыслей.

– А какой фильм? – интересуюсь равнодушно, хотя почти уверена, что никуда не пойду, несмотря на то что вечер у меня абсолютно свободен.

У родителей Даниила сегодня двадцатипятилетний юбилей свадьбы, так что свой вечер он проведет, развлекая гостей на торжественном приеме по этому случаю. Я же планирую провести его дома с мамой и Андрюшей и, если удастся, наконец поговорить с папой.

– Мистический триллер, – с готовностью отвечает Карина, доставая из сумки глянцевый журнал. – Рейтинги у фильма отличные.

– Я подумаю, – обещаю я.

Демонстративный вздох Карины лучше слов говорит мне о том, что она прекрасно понимает, чем закончится мое «подумаю», а я не вижу смысла ее переубеждать.

Сейчас у нас большая перемена. Мы уже съели по сэндвичу в кафетерии и теперь сидим в полупустом лектории в ожидании следующей пары. Карина без особого интереса листает журнал, я рассеянно смотрю новостной канал в Телеграм.

– О, смотри-ка, самые завидные холостяки страны! – с энтузиазмом произносит она, тыча пальцем в пеструю страницу. – Ты у нас занятая, а мне вот очень актуально.

Заинтригованная неподдельным интересом в ее голосе, перевожу взгляд с экрана своего телефона на журнал и застываю. Фотография Даниила, моего Даниила, красуется на первом же развороте прямо под словом «Холостяки».

Жадно двигаю журнал к себе и читаю:

«Даниил Благов, 22.

К двадцати двум годам этот синеглазый красавчик из семьи потомственных девелоперов разбил немало романтических надежд, но говорят, что сердце самого героя давно несвободно. Последний Новый год Даниил встретил в компании дочери сенатора Вениамина Смирнова Веры, с которой его связывают романтические отношения длиною в год. По сообщению источника, близкого к обеим семьям, Благов-старший выбор сына одобряет. Скоро ли мы услышим свадебные колокола?»

В замешательстве таращусь на короткий текст, все еще пытаясь уложить в голове его смысл. В желудке неприятно сосет, а в душе зреет что-то, отдаленно напоминающее панику.

Я стараюсь успокоиться. У меня ведь нет причин не доверять Дане. С момента, как мы начали встречаться, он ведет себя безукоризненно. Идея держать наши отношения в секрете принадлежит мне, а сам он много раз говорил, что его не заботит мнение окружающих и он готов заявить о том, что мы пара, в любой момент. И еще он хотел, чтобы я к нему переехала.

В этой цепочке я не могу найти место для Веры, но и просто проигнорировать то, что прочитала, я тоже не в состоянии.

Знает ли Даниил об этой статье? Правда ли, что он год встречался с Верой? Владимир Благов действительно хочет породниться со Смирновыми?

– Присмотрела кого-то? – вопросительно приподняв брови, спрашивает Карина.

– Знакомого увидела, – говорю коротко и возвращаю журнал.