– Врешь, – тянет она капризно. – Я несколько минут за тобой наблюдаю. Что случилось?
– Ты случилась.
– И что это значит? – она приподнимается на локте, отчего ее темные волосы рассыпаются по молочным плечам и груди, и пытливо заглядывает в мои глаза.
– Думал о том времени, когда мы с тобой были в этом доме в первый раз, – говорю откровенно, не видя смысла скрывать, раз уж она окончательно проснулась.
– Я тоже об этом думала, – признается Мира со смущенной улыбкой. – Не прямо сейчас, а вообще.
– Сожалела? – спрашиваю иронично.
Она наклоняется ко мне, так что ее губы почти касаются моих, и жарко шепчет:
– Сожалела, что потеряла столько времени, хотя могла получить тебя уже тогда.
– Немного самонадеянно, а, госпожа Благова? – опускаю ладони на ее ягодицы и легонько сжимаю, ощущая, как по хрупкому телу проходит дрожь, отзываясь в моем собственном теле горячей волной возбуждения.
– Это факты, – парирует моя жена. – Сопоставив все, я пришла к выводу, что ты тогда специально врезался в меня на горе. Ну или твои навыки в горнолыжном спорте далеко не так хороши, как ты пытаешься всем представить.
Выдав на это лишь надменную усмешку, перекатываюсь на живот, подминая под себя Миру.
– Реванш. На горе. Утром, – предлагаю я, разглядывая ее прекрасное лицо с хитрой улыбкой.
– Договорились, – соглашается она не раздумывая.
– Ты поэтому проснулась? Чтобы мне вызов бросить?
– Не только, – положив одну руку на мой затылок, другой она нежно касается моей щеки.
– Говори. Я слушаю, – убираю за ухо упавшую ей на глаза прядь, ощущая, как от ее красоты у меня привычно перехватывает дыхание.
– Я люблю тебя, знаешь?
– Знаю, – выдыхаю я, все еще дурея от осознания, что смог ее сначала завоевать, а потом отвоевать право на прощение. – И я тебя, Мира.
Она улыбается. И довольно жмурится. Выглядит счастливой, словно я не признаюсь ей в любви по три раза в день.
– Дань, возьми меня с собой, – шепчет она смущенно, целуя мой подбородок, недвусмысленно ерзая подо мной.