Посмотри в мои глаза

22
18
20
22
24
26
28
30

– И? – Катя пытливо вглядывается в мое лицо. – Говори давай, иначе я прямо сейчас позвоню Гордееву и буду пытать его.

– Я живу у него в квартире.

Тут же жалею о своей откровенности, потому что глаза у подруги становятся как блюдца, а губы складываются в форме буквы «О».

– Не с ним, Кать, – поспешно добавляю я. – Я одна, он просто иногда приходит.

Катя хмурит брови.

– А смысл?

– Он попросил взамен за помощь дяди, чтобы я провела три недели в Москве. То время, которое тогда в «Синичке» я не смогла… – на Катю смотреть не могу, поэтому хмуро изучаю содержимое тарелки. – Когда я сбежала, оставалось еще три недели. И мне пришлось согласиться, понимаешь?

– Засранец, – почти с восхищением выдыхает подруга, широко улыбаясь.

Очевидно, поведение Кирилла ее вообще не шокирует. Даже наоборот.

– Почему ты улыбаешься?

– Потому что Гордеев – молоток. Знает, как с тобой надо себя вести, – говорит она прямо. – Дай тебе волю, ты сразу же улетела бы домой в свою раковину, чтобы существовать в тоске и грусти оставшуюся часть жизни.

– Не думаю, что его заботит, как я буду жить дальше. Эти три недели… Эти три недели ничего между нами не изменят.

– Ну, пять лет также ничего не изменили. Ты по-прежнему влюблена в него. – У Кати нет никаких проблем с тем, чтобы озвучить свои мысли.

– Кать, это ничего не значит. Он… То, как я поступила с ним… Он меня не простит. Да и зачем ему? – Этот риторический вопрос я задаю, не в силах скрыть предательской дрожи в голосе. – Вокруг него столько женщин. Красивых. Готовых ради него на все. Я… У меня был свой шанс.

– Вокруг него столько женщин, но он селит тебя в свою квартиру и берет с собой на мероприятия, – скептически возражает подруга. – Не других. Тебя. Вы уже целовались?

Мне даже не нужно отвечать – то, как стремительно приливает к моим щекам кровь, красноречивее любых слов.

– Еще что-то было? – допытывается Катя.

– Кое-что, – шепчу я.

– И ты продолжаешь утверждать, что это ничего не значит?

– Ты не понимаешь…