- Спокойно, мой хороший, я всё вытру… - ласково шептали девичьи губы. – Вот, глазик, чистый уже… Всё хорошо, ты не заболеешь…
- Милая, не надо, ты сама можешь заразиться, отойди! – Игорь попытался отстраниться от супруги, явно бывшей в шоковом состоянии.
- Сама… Могу… Ну и что… - бесцветно произнесла Ксения, вытирая второй глаз и губы.
- Ксюх… - Лукин постарался отвести руку жены, вытерев ладонь.
- Что?! – вдруг взорвалась Зена. – Сам?! А ну встал и марш к реке умываться! Посмотри на себя, как из сортира вылез! Я тебе форму зачем шила, чтобы ты её в дерьмище утопил?! Встал, сказала! Сам о себе не думаешь – так подумаю я!
Ксения схватила мужа за рукав и потащила с моста к берегу. Не став сопротивляться, гигант поднялся с колен и поплёлся за пришедшей в ярость супругой.
- Я тебя сейчас прибью, своими руками! Полез в драку, герой! Потом Деню твоего! Привёл он нас, в тихое место! И козлов этих, из-за которых мы хер знает куда попёрлись, всех до одного завалю, с-сук! И тех пидоров, которые блядский вирус выпустили, на куски резать буду! А ну, в реку давай! Смывай с себя всю дрянь!
Ксения была вне себя от злости, разгоревшейся до слепой ярости. На всех тех, из-за кого её любимый вскоре превратится в зловонное чудовище с мутными буркалами. На Дениса, на ублюдков, укравших Маришку, на козлов, устроивших тут ходячее кладбище, на уродов, заразивших планету…
Лукин, глядя на беснующуюся жену, без слов сбросил наземь рюкзак и разрузку. Зашел в реку по колено и принялся смывать с себя налипшую дрянь, стараясь почистить и форму. Хорошо, хоть берцы затянуты так, что внутрь вода почти не затекает.
- Волосы, волосы тоже! – прикрикнула Зена. – Вот так! Будешь знать, как кидаться сломя свою дурную голову!
Выгорев в короткой вспышке, ярость начала затихать. Ксения почувствовала, как задрожали ноги, но стояла твёрдо.
«Нельзя раскисать! Хоть ему и осталось немного, но пусть видит меня не сломавшейся размазнёй! Пускай, раз уж суждено, только он будет видеть свет, а не слёзы и нытьё! А потом… Я не дам ему превратиться в монстра! Не дам бродить бездушной тварью… Когда уснёт, сама… - Зена непроизвольно коснулась кобуры с пистолетом. – Никому не отдам!»
Вытерев чистое лицо ладонями, Лукин вышел из воды, недовольно кривясь. В ботинки всё-таки натекло. Присел на землю, снял берцы и вылил воду. Теперь не побегать, пока не просохнут… Бросил короткий взгляд на жену, смотрящую на него сверху вниз, принялся обуваться. Кажется, успокоилась. Только бы глупостей не наделала, дурёха… Полезет обниматься и целоваться. Нет уж… Пусть самому и конец, но Она должна жить! Хоть в реку бросайся... Так следом кинется!
- Никому тебя не отдам… Даже смерти… - обдала ухо теплом шепчущего дыхания, присев на корточки. – Я люблю тебя, чудовище ты моё зеленоглазое…
Лукин повернул голову и встретился взглядом с той, ради которой был готов пойти на погибель, на любые страдания и безумства. Сгущающиеся сумерки сделали её чёрные очи бездонными воронками, затягивающими в себя душу и сердце…
* * *
Бэтэр с Берёзой, упиравшиеся изо всех сил в створки ворот, дружно ухнули, когда Зелёный исчез в приступе безумия, превратившись в кровожадного берсерка. На своих не кинулся, и то ладно. Хотя, он неплохо научился контролировать себя… Закричала Зена, раздались выстрелы.
- Витёк, ноги подставляем! – крикнул другу Денис. – Надо эту хрень чем-то запереть!
Почти синхронно выставили ноги вперёд, подперев ботинками низ ворот, но щель между створками увеличилась на несколько сантиметров. В неё тут же проникли пальцы мертвяков, пытавшихся дотянуться до свежей человечины.
- А чем ты её запрёшь? – оглядываясь на сражение позади, спросил Виктор. – Арматура у него осталась, а больше нечем!