Императрица Екатерина Алексеевна проснулась в постели с Петром Завадовским. Открыв глаза, Екатерина поняла, что настроение у неё прекрасное. Завадовский ночью был неутомим. Вчера они хорошо погуляли на званом балу, императрица выпила чуть больше шампанского, чем обычно позволяла себе. Пётр весь вечер шутил и оказывал ей внимание. Он показался ей вполне симпатичным. После отъезда Григория Потёмкина в Новороссийскую губернию на место службы губернатором, Екатерина заскучала. Нет, она по-прежнему питала нежные чувства к Григорию, но природные желания имели место быть. Даже начали сниться эротические сны. К своему здоровью Екатерина относилась бережно, а потому посчитала, что негоже ей, русской императрице, строить из себя монашку. Почему бы не Завадовский? Он вполне симпатичен, а как проявит себя в постели будет видно. Как говорится – практика покажет. И вот случилось, кровать и два любовника. Хотя Екатерина для себя ещё не решила, будет разовое развлечение или на некоторый срок. Но понравилось однозначно. Пётр ласкал её и пользовал с полной самоотдачей. Да за такое старание не грех и наградить. Для начала она решила назначить Петра своим кабинет-секретарём
1
, ну а там видно будет, как будет стараться. Екатерина встала с постели, накинула халат. Взяв со стола колокольчик вызвала прислугу.– Приготовь мне купание и крепкий кофе, да поторапливайся, – распорядилась Екатерина своей служанке.
Пётр Завадовский открыл глаза и посмотрел на Екатерину. Ночью он старался, применяя все свои познания в утехе женщин. Он ещё достаточно молод и полон сил, в плане мужских способностей. Однако ночной марафон слегка вымотал его. Пётр подумал, что следует ввести в свой рацион мёд с грецкими орехами и сметану. Если Екатерина так будет жаждать услады каждую ночь, то непременно нужны стимуляторы. Тем не менее Пётр был доволен. Наконец он добрался до императорского тела, теперь можно ожидать награды в виде чинов, имений и деревенек с крестьянами. Ну не на поле же боя зарабатывать себе обеспеченную жизнь. Куда как приятней ласкать и трудиться над телом ещё не старой императрицы. Ей только и минуло сорок семь. А как говорят некоторые знатоки – «в сорок пять – баба ягодка опять». Вот и надо успеть сорвать эту ягодку, раз представилась такая возможность.
– Катюша, душа моя, мы будем сегодня завтракать? – Пётр постарался придать своему голосу нежные нотки.
Екатерина рассматривала бумаги на столе, но голос Завадовского обернулась.
– И чего бы тебе хотелось на завтрак, Петруша? – спросила императрица, слегка усмехнувшись.
Давно прошло то время, когда Фике приходилось пресмыкаться при императорском дворе. Теперь она позволяла двору пресмыкаться перед ней.
– Плошечку мёда бы, да с грецкими орешками, а ещё бы сметанки и чая с лимоном, – ответил Пётр.
Императрица весело захохотала. Екатерине на самом деле стало хорошо и весело.
– Будет тебе мёд с орехами, ну и сметана будет. Лишь бы на пользу пошло, не огорчай меня. А пользу ту, сегодня же ночью проверю, – Екатерина вновь звонко рассмеялась от того, какую гримасу состроил Завадовский.
Во время завтрака Екатерина Алексеевна объявила Завадовскому, что назначает его на должность кабинет-секретаря. Ей понравилось, как он веселит её. Да и состояние женской удовлетворённость по-прежнему сохранялось. После завтрака российская императрица отправилась в свой рабочий кабинет. Здесь взялась читать письма и отчёты от Суворова и Орлова. Григорий Орлов писал, что выздоравливает и готов вновь служить трону, но в большей степени самой императрице.
– Эх, Гриша, растаяли те чувства, которые я к тебе питала, – произнесла Екатерина вслух, сделав пометку на письме от Орлова, что следует что-нибудь поручить графу.
Далее императрица взяла письмо и вчиталась в текст. Генерал-аншеф Александр Васильевич Суворов сообщал, что взял Казань и уже дошёл до Самары, разбивая отряды мятежников. Но самому Пугачёву вновь удалось скрыться. Суворов не стал ставить войска на зимние квартиры, а продолжил наступление. Чтобы иметь подвижность артиллерии, Суворов приказал укрепить сани, куда установили лафеты с лёгкими пушками. Таким образом он получил подвижные батареи артиллеристов. Одним из девизов генерал-аншефа Суворова стал «быстрота и натиск». Екатерина отвлеклась от письма, посмотрела в окно на зимний пейзаж. Настроение вновь росло от хороших новостей. Далее в письме писалось, в момент написания письма, Суворов осадил Уфу. Но ничуть не сомневается, что в ближайшие дни одержит победу. В планах Суворова до весенней распутицы дойти до Оренбурга, чтобы вернуть город под руку государыни. Екатерина вновь оторвалась от письма. Вспомнились слова панамского посла, который говорил, что талантливых полководцев следует беречь и лелеять.
– Надо будет подумать о наградах для Суворова. И, пожалуй, позволю ему построить школу обучения офицеров и сержантов, как он того просит, – вновь вслух произнесла Екатерина, сделав очередную пометку для памяти в своём блокноте.
Немного подумав, Екатерина решила, что обязательно сегодня велит княгине Дашковой закатить званый вечер или бал в честь побед русской армии.
Весна 1776 год. Североамериканские штаты. События в эпизодах.
Капитан Артур Зигфрид по-прежнему оставался в окружении Главнокомандующего Континентальной армии Джорджа Вашингтона. Но здесь капитан панамской тайной службы работал под легендой Фридриха Миллера. Связными с тайным агентом Зигфридом служили торговцы, которых использовали втёмную
2
. В одном из сообщений для Артура Зигфрида говорилось, чтобы он приложил усилия и пристроил ещё двух агентов КГБ Панамы. Обоих агентов Артур знал по ранним годам службы – это Кенни Фланаган и Уилан Белл, оба ирландцы, когда-то начинали в наёмниках. Агентам дали легенды. Первому Кейн Маллан, второму Хоган Маги. Пристроить своих людей дело непростое. Артур как бы невзначай оговорился Джорджу Вашингтону, что встретил давних приятелей.– Ирландцы говоришь? Может ещё так же неплохо разбираются в военном деле, хотя бы как ты? – заинтересовался Вашингтон.