С пьяну Панкрат боли не чувствовал, а как почувствует? Знала, что если даже маленькая болячка, отец выл, как резанный и присесть матери не давал. А здесь? Да он её замучает. Хотела уговорить мать переехать к ней.
— Аааа. Зараза! — потянувшись за стаканом воды, вскрикнул Панкрат и вывалил на женщин ушат трехэтажного мата.
— Ты иди, Ольеська. Я тут сама…
— Мам, переезжай ко мне. Что это за жизнь с алкашом?
— Как же я его брошу в таком состоянии?
— Вон сеструха твоя, пусть за ним смотрит. Тоже горазда за воротник заливать. Любовнички…
— Она не пойдёт, — махнула рукой Катерина, глядя с веранды на запущенный огород. Картошку ещё так-сяк посадила, но ничего другого, что прежде выращивала… флоксы, заросшие крапивой, кое-где виднелись, рассказывая о прошлом благополучии хозяйки. — К тому же ты через месяц уедешь, а со свекрами я жить не буду.
— Мам, они неплохие люди. Они поймут.
— Нет сказала.
— Жаль. Ну, как знаешь. если передумаешь, можешь приходить в любой момент…
— Катька! Иди сюда, бляха муха!.. — заорал Панкрат, подгоняя новый состав мата.
— Иду. Не ори… — громко, с каким то трагическим выражением на лице сказала Катерина и, отвернувшись от дочери, пошла к муженьку.
Матвей ушел на работу, не сказав никому ни слова. Молча съел завтрак, поставленный ему на стол Параскевой, и, глядя в пол, как в прежние времена, вышел за дверь, плотно притворив её за собой.
Параскева готова была зареветь, до того печалило её состояние мужа. Она всё понимала, но и мир, в котором правило волшебство, игнорировать не смела. Алёнке скоро шестнадцать. Давно ли она вот так?.. Приоткрыв дверь Алёнкиной комнаты, Параскева увидела безмятежно спящую дочку. Во сне та левитировала… Летала над кроватью.
— Может быть, и в окно вылетала ночью? — ахнула Параскева и плотно закрыла створки, опустив задвижку снизу и сверху.
— Как ещё проявляется магия? — взяв за руку свою летающую фею, Параскева опустила её на кровать. Кожа дочки блестела в лучах утреннего солнца, словно после новогоднего бала от праздничного макияжа. На лице, груди, руках и ногах…
Алёнка зевнула и лениво приоткрыла один глаз.
— Бабочки. Как много бабочек! — восхитилась она, и Параскева стала крутить головой. На столе она увидела букет полевых цветов. На букете сидело бесчисленно количество бабочек. Они взлетали и с каждой минутой всё больше заполняли пространство маленькой комнатки.
— Агнис был вчера вечером?
— Да, мама. Он такой милый, правда?
ebooksa