Панкрат находился в трансе. Даже на слова «леший» и «жестоко волочил» он никак не отреагировал. Сидел столбом в абсолютной прострации.
— Не верю я, — всхлипывая носом, ответила Параскева.
— Мам. Ну подумай, что они сделали нам плохого?
— Всё! Всё пошло кувырком! С тех самых пор, как в Ольгинке появилась эта Параскева.
— Мам, а то что раньше случилось, значит, норм? Моё рождение, походы Панкрата к Лариске и так далее? Не мне тебе разъяснять.
— Всё равно. Кто-то же во всём виноват? — совсем раскисла Катерина и заплакала, вытирая слёзы подолом единственного выходного платья.
— Ма. У тебя всё хорошо. У тебя есть я, внуки, твоя жизнь. Немножко неидеальная, но твоя. У Панкрата своя жизнь. Ещё более неидеальная… но какая уж есть. Бывают судьбы намного ужаснее его. Он же ни маньяк, ни преступник. Руки, ноги целы. С головой не очень… а у кого сейчас очень? Переживем.
— Всё то у тебя складно. А чего тогда в груди давит и ноет?
— От того, что болит… душа болит. Значит, ты жива, и сердце твоё неравнодушно.
— Откуда только стока мудрости в тебе, Олеська?
— От вас. От Параскевы. От Матвея. Я же Матвеева дочка. Во мне, может, даже магия есть? Я не летала в детстве?
— Нет, не летала, — сквозь слёзы кхыкнула Катерина. — Но ты воду в воздух лила.
— Как это?
— Не помнишь? Вот напугала ты меня тогда. Воду из детской леечки льёшь, а она не вниз, а горизонтально по воздуху течёт. И лишь через полметра вниз падает. Тогда я решила, что где-то здесь магнитная аномалия земли проходит.
— Ну вот! Интересненько… Магнитная аномалия. Сейчас снова аномалия случится…
Олеська очень напряглась, глядя в стакан с водой, та долго артачилась, но завибрировала и медленно поднялась в воздух.
— Я готова. Заберите меня от мамки, — сказала она в образовавшийся «экран». На экране появилась ошарашенная Ольхона.
— Оооокееей, — ответила она, растягивая слоги. Олеська расслабилась, и экран рухнул на пол миллионами упругих капель. Словно рассыпался на пиксели.
— Мне кажется, ещё чуть-чуть и я тоже сойду с ума, — сказала на это побледневшая Катерина.
— Мамуль, даже не думай. Тебе ещё с внуками сидеть! — крикнула Олеська, выбегая во двор. Там вспыхнул огонь и тут же потух, унося с собой Олеську…