— Нет, — откровенно признаюсь я. — Я не в отпуске. Выходных тоже не было. Год назад меня уволили с работы в лаборатории.
Блейкли глубокомысленно кивает, как будто устанавливая какую-то связь.
— Сколько раз ты проделывал свою процедуру? — спрашивает она. — На скольких людях?
Священный момент прерван, я снимаю очки и протираю линзы кофтой.
— До тебя было пять объектов, — я решаю, что честность — лучший способ начать устанавливать доверие.
Крепче прижимая руки к груди, она прячется от ночной прохлады. Не смотрит на меня.
— Сколько раз ты терпел неудачу, Алекс?
— Каждый эксперимент до тебя заканчивался неудачно.
Она поворачивается ко мне лицом.
— Неудачно, — повторяет она. — Где они? Где эти неудачные эксперименты… подопытные?
Я выпускаю из легких тяжелый воздух, затем делаю шаг ближе к ней.
— Они утилизированы.
Смысл моих слов ясен, и все же она не реагирует. Блейкли выдерживает мой взгляд с суровостью, которая заставила бы съежиться более слабого человека.
Наконец, она говорит:
— А если ничего не получится со мной?..
— Я не буду, — говорю я, останавливая ее.
Она поворачивается ко мне спиной и смотрит на черную воду.
— Я не боюсь смерти. Есть вещи похуже. Я боюсь, что ты хуже, Алекс.
Ее слова пронзают меня, и я снова испытываю отвращение к тому, что она с легкостью причиняет мне боль, а сама ничего не чувствует.
— Я потерпел неудачу, признаю это, — я боком подхожу к ней, становясь так близко, как только могу, не касаясь. — Но с тобой этого не произойдет.