Любовный контракт

22
18
20
22
24
26
28
30

Я украдкой бросаю на него взгляд, и по моей шее ползет тепло. Обычно во время таких поездок Ангус болтает о работе, о поручениях, которые я должна выполнить, и обо всех своих блестящих планах, которыми я должна впечатлиться.

Вместо этого он нервничает и раздражается, ковыряясь в этой истории с моим парнем, как в ране.

Неужели Салливан прав? Это может сработать?

Безрассудно я говорю:

― Да, все очень серьезно. Салливан невероятный ― такой чуткий и внимательный. И он очень умный. Мне кажется, он ― самый умный человек, которого я когда-либо встречала.

Я знала, что это будет больно. Ангусу нравится верить, что это он самый умный человек в моей жизни.

Его челюсть сжимается, и он делает поворот, от которого скрипят колеса.

― Это правда?

― О, да… ― Я действительно переигрываю. ― Он мог бы принять участие в Jeopardy12. Каждый раз, когда мы смотрим шоу, он знает все ответы первым.

Ангус обожает Jeopardy. Он плакал, когда умер Алекс Требек.

Под его загаром расцветает ярко-красный румянец. Он выглядит таким злым, что думаю, не перешла ли я черту.

Но потом он говорит:

― Ну, если все так серьезно, мне стоит узнать его получше. Почему бы нам всем не сходить на ужин в эти выходные?

― Конечно. ― Я отворачиваюсь и смотрю в окно, чтобы Ангус не увидел мою улыбку.

Мы с Ангусом осматриваем участок в Ирвайне, который представляет собой около пятидесяти акров незастроенной земли. Здесь есть все, что нужно Ангусу с точки зрения площади и доступа к коммуникациям, но на протяжении всей экскурсии он выглядит рассеянным и раздраженным.

Он срывается на Коргуса, который пытается петь дифирамбы застройщику и не замечает, что Ангус не слушает ни слова.

― Что ты думаешь, Тео? ― наконец спрашивает меня Коргус из чистого отчаяния.

Я бросаю взгляд на Ангуса, пытаясь представить, что сказал бы Салливан.

Если я буду критиковать этот участок, это будет слишком очевидно, и это разозлит Коргуса. Это его выбор, поэтому он и показывает его первым.