— Ты украла это? — зашипел он с обвинением. — Ты воровка.
Впервые я не хотела стоять и мириться с этим дерьмом. Наверное, потому, что я нашла убежище у реки, или на это повлияла моя новая страсть к искусству.
Я посмотрела на рисунки на руке, и почувствовала смелость. Я чувствовала себя воином с крыльями.
— Оставь меня в покое, — сказала сквозь зубы. — Я ничего не украла.
— Что это за гадость? — спросил он, грубо хватая за руку. — Ты выглядишь уродливо.
Ярость заглушила страх. Как он смеет критиковать то, чего никогда не мог понять? Я вырвала руку, сжала кулак и изо всех сил ударила его в живот.
Реакция Трента была быстрой и жестокой. Он с такой силой ударил меня по лицу, что я увидела звезды, а затем он с самодовольным видом выбежал из комнаты, смеясь.
Я не знала, что он сделает с моим холстом. Когда вернулась позже вечером в комнату, нашла холст на моей кровати, он был уничтожен. Трент кулаком пробил центр моей красивой картины.
Я увидела красный, а потом и другие цвета, которые заполнили мое сознание ярким коллажем идей и надежд. Видимо, Трент думал, что выиграл, но все, что он сделал, было легким огнем, который помогал мне следующие годы.
Глава 3
Спустя несколько недель все изменилось. Когда я пришла на свое место, мальчик рыбачил. Он сидел ко мне спиной и не оборачивался. Я не владела этим местом у берега реки, но мне казалось, что это так. Это было
— Что делаешь?
Вздрогнув, я увидела смотрящие на меня прекрасные, темно-карие глаза. Я сразу узнала Мереки, мальчика, который заступился за меня, когда Джейкоб отобрал мой ободок.
— Ты говоришь со мной? — спросила практически шепотом. Мы были одни, но я не думала, что он был хулиганом.
Он огляделся, склонил голову и улыбнулся.
— С кем еще я могу говорить?
— Наверное, ни с кем.
— Ну, я не никто, — он усмехнулся. — Я Мереки, но ты можешь называть меня Ки, если хочешь.
Я нерешительно улыбнулась.
— Эмерсон, — я сморщила нос. — У меня нет прозвища.