— Что именно?
— Теперь я знаю, зачем ты носила вот это. — Показываю пакет, на вопросительный взгляд продолжаю. — Чтобы те, кто увидит тебя в игре, не могли вычислить в реале по походке.
Она на пару десятков секунд зависает, потом пытается меня стукнуть.
— Извращенец!
— Я уже говорил, я эстет, любитель прекрасного. Как художник, ты должна меня понимать.
— И что же тут такого прекрасного? Ты так часто затрагиваешь эти темы, что мне иногда кажется, что ты озабоченный.
— Ничуть. Просто ты не представляешь, какой кайф наблюдать, как ты каждый раз краснеешь.
Снова успешно уворачиваюсь. На обед решаем не идти, ограничившись мороженым. Садимся на открытой площадке за самый удаленный столик.
— Сережа…
Я напрягаюсь, она впервые назвала меня по имени. И тон какой-то странный.
— … Я все понять не могу или поверить. Вот ты говорил про себя, что ты такой, как те или даже хуже. Неужели ты также к девушкам относился?
— За волосы так точно никого не таскал.
— Я вообще про отношение. — Она замялась, опустила глаза. — Про мясо.
— Мне не нужно было никогда никого принуждать. Не хочу хвастаться, но желающих стать моими девушками хотя бы на вечер всегда было больше, чем надо. Деньги очень сильно влияют на популярность.
— И где они теперь?
— Деньги?
— Те девушки?
— Там же. С моими бывшими приятелями или с кем-то другим, у кого есть деньги.
— А они тебе нравились.
— Я не шучу, когда говорю, что я эстет. Рядом со мной всегда были самые красотки.