Доверься мне

Мы все смеемся.

— Да, это уж точно, — соглашаюсь.

А потом с широкой улыбкой на лице ко мне подходит Стелла. Я раз или два терял ее из виду, но она была со мной все время, присутствовала в глубине моего сознания, удерживая. В два шага я подхожу к ней и поднимаю на руки. Она вскрикивает от удивления и обвивает ноги вокруг моей талии.

— Что ж, и тебе привет, — с улыбкой произносит Стелла. — Ты отлично справился.

Я быстро и жестко целую ее, а потом подкидываю выше, устраивая поудобнее, и направляюсь в парк.

— Ты собираешься всю дорогу нести меня? — спрашивает она.

— Ага. Или до ближайшего такси. — По дороге нам как раз попадается машина. Я машу одной рукой, пока второй придерживаю Стеллу. — Потом мы поедем домой и будем целоваться. Много. Позже я приготовлю тебе ужин.

Она опускает веки, руками обвивая мою влажную шею.

— С этим планом я справлюсь.

Черт подери, мне нравится эта девочка. И нравится моя жизнь, когда в ней присутствует она. Я прижимаю Стеллу немного сильнее.

— Думаю, справишься.

Глава 19

СТЕЛЛА

В качестве одного из пунктов «плана по завоеванию Стеллы» Джон предлагает продолжать знакомить друг друга с тем, чем другой не занимался раньше.

― Ну, знаешь, выводить друг друга из зоны комфорта. Вроде того, что ты сделала со мной в парке.

― Ты сейчас не о сексе? ― уточняю я за завтраком, на который меня привел Джон. Завтраком в молочном баре, состоящем из овсяного мороженого, посыпанного кукурузными хлопьями. Думаю, стоит накинуть ему очки за креативность и смелость.

― Ты зацикливаешься, Кнопка. Я говорю не о сексе, — отвечает он, слегка прикусывая нижнюю губу.

Я возбуждена. Осудите меня за это. Прошедшие несколько недель мы с Джоном проводим вместе, занимаясь всем, что только заблагорассудится. А вечерами валяемся на диване и целуемся.

И когда я говорю «целуемся», то именно это имею в виду. Никаких касаний ниже шеи, только поцелуи. Нежные, медленные, влажные поцелуи. Одурманивающие поцелуи. Неистовые поцелуи. Легкие чмоканья между разговорами и смехом. Посасывающие поцелуи. Глубокие поцелуи, от которых моя спина выгибается дугой, а тело дрожит.

Мы целуемся, пока у меня не начинают опухать губы и болеть челюсть. Мы целуемся до тех пор, пока мое тело не превращается в одну большую горячую пульсацию желания. Кажется, единственное прикосновение к клитору заставит меня взорваться. Только вот Джон никогда не дотрагивается до меня там. И я не скольжу рукой по его крепкой груди и ниже, чтобы сжать член, который ― точно знаю, ― тверд как камень. Даже когда не сомневаюсь, что он возбужден не меньше моего. Даже когда он наклоняется ко мне, его большое тело дрожит, а кожа влажная от пота.