– Озеро, – поправляет Маруся. – Его называли озером.
– Пусть озеро, – соглашается Юля. – И колченогая скамеечка, да? Жужжат комары, квакают лягушки, поют птицы, по озерцу скачут водомерки.
– Кто? – переспрашивает удивленная Маруся. – Водомерки? Ну у тебя и познания!
Юля продолжает, словно не слыша:
– А мы отгоняем комаров и болтаем. В домике нас ждут Ася, Томка и папа. Там чай из самовара, Асины плюшки. Мы мерзнем, а все не уходим, потому что нам хорошо. Лучшее время, Маруська. Молодость.
Маруся усмехается:
– Зубы заговариваешь? Ну все, колись! О чем таком важном ты хотела поговорить?
– Заговариваю, – соглашается Юля, – ты права, тяну время и заговариваю. Слушай, Мань, только не перебивай, ладно? В общем, мы с Томкой решили. Она остается. Подожди, не перебивай, ты обещала! Потому что, Мань, это Париж, и ей здесь нравится. Но главное, что ей подтвердили Сорбонну! Прошу тебя, не реви!
– Вы скрыли от меня? – сквозь слезы упрекает Маруся.
– Да, скрыли, потому что боялись сглазить. Это я попросила Тому молчать, это мое решение! Пока не подтвердят, никому не говорить, даже тебе. Ты что, обиделась? Я так и знала. Ты имеешь право обидеться, и все же, Маруся, подумай! Париж и Сорбонна! Это же здорово! Ну кто бы не воспользовался таким шансом, тем более у Томы есть я и моя парижская квартира. Она боится тебе сказать, поэтому говорю я.
– В который раз, – у Маруси высохли слезы, и она жестко, четко и медленно выговаривает слова, – в который раз ты, Юля, ломаешь мою жизнь своим волевым решением. Ломаешь, как сухое печенье. Сначала Лешка, теперь Тома. Ты искренне считаешь, что имеешь на это право?
Юля пожимает плечами:
– Ну, знаешь. Вспомнила баба, как девкой была. Леша, говоришь? Я увезла тебя, чтобы спасти. И ты родила здорового ребенка. А все остальное – извини! То, что ты не вернулась, было твоим решением, и не надо с больной головы на здоровую! Ты всегда искала виноватых, ты же у нас святая! Милая, нежная, слабая Маруся. Это я злыдня и гадина, я лезу в чужие жизни, ломаю чужие судьбы!
– Ты говоришь, что стала здесь счастливой? А почему ты уверена, что у Томы будет так же? – зло спросила Маруся.
– Я тебе говорила, что самое главное то, что здесь я стала свободной.
– Брось! – возразила Маруся. – Ты всегда была свободной.
– А в этом ты глубоко заблуждаешься, – грустно проговорила Юля.
– Да мне на тебя наплевать! – закричала Маруся. – А обо мне ты подумала? Подумала, как я буду без дочки?
– Так приезжай! Приезжай, тебе тоже здесь будет неплохо!
– Смешно! Ты не забыла? У меня Ася.