Но он молчал.
Она закурила.
– Сволочь, да, этот Хосе? Боже, какой же он оказался сволочью! А я его любила. Столько лет безупречной и верной службы – и так со мной обойтись! Оставить меня без копейки! А ведь знает, гад, что деваться мне некуда. Нет, конечно, алименты ему присудят, а как же! Только что с него, с безработного, взять? Вот именно – ничего. Он говорит, пойдешь к адвокату – заберу у тебя сына! Грозится еще, как тебе, а? Нет, ты представляешь? А эта стерва, – она зло глянула на Лагутина, – сама говорит: я с папой останусь – с папой и с этой Кармен! Ну как тебе? Все она понимает: у этой испанской козы дом на море, в Марбелье, прислуга. И деньги, конечно! Они с ней подружки – смешно? Нет, не очень. Короче, выбросили меня за борт, Леша. Как ненужный мешок со старым хламом. И никому я не нужна – даже дочери и сыну. – И она бурно, в голос, разрыдалась.
Лагутин удивился:
– А она и вправду Кармен, тетка эта?
Даша с удивлением подняла на него глаза:
– Какая тетка? А, эта… Да нет, конечно, шучу. Смешно ведь – Хосе, Кармен. Прям до слез, до икоты. – И ее лицо исказила гримаса обиды и отчаяния.
– Подожди! – остановил ее он. – Ну подожди, Даша! Зачем им Настя? Уверен, она им не нужна. Кому нужен чужой ребенок-подросток? А мальчик… Да и мальчик твой вряд ли. Ты говоришь, что она молодая. Ну значит, новенького родят, своего. Зачем ей чужие дети? Подумай! А ты? Зачем тебе возвращаться? Ты ведь давно отвыкла от России, от этого города, климата, этой жизни. Начни там. В конце концов, у тебя же гражданство! Язык, наконец. Сними квартиру, устройся на работу. И – живи!
Даша смотрела на него почти с ненавистью.
– Устроиться на работу? А кем, не скажешь? Официанткой в кафе? Продавщицей? Или уборщицей? Ты забыл, что у меня давно нет профессии? Ты забыл, что я там вообще ни дня не работала? Ты забыл, что мне за сорок? А какая сейчас безработица по всей Европе? На что мне содержать детей? На его жалкие копейки? На что снимать жилье? Нет, ты скажи! И все одним махом, Лагутин! Развод, Настя. Мама. За ней надо ухаживать, понимаешь? А денег нет – ни шиша!
– Ну я не знаю. Должен же быть выход. А здесь? Здесь у тебя есть профессия?
– Здесь, – зло передразнила она его, – здесь у меня мать, родной язык, подруги. Квартира, наконец. Город, где я родилась. А профессия, – она замолчала. – Так помогут, устроят. Здесь все и всегда было по знакомству, верно? Ну, например, пойду к Лильке администратором – у нее свой мебельный салон, она предлагает. Или пойду учителем в частную школу, например. Думаешь, не возьмут?
– Ну, насчет салона не знаю. А в школе, Даша, платят копейки. Да и выдержка там нужна – ого-го! Учительство не для тебя.
Она снова налила себе коньяку и выпила залпом.
– Ну да, Лагутин. Ты всегда знал, как утешить. Не делом помочь, а прочесть нотацию. Здесь ты большой спец, я помню.
Он от отчаяния повысил голос:
– При чем тут я, Даша? Я тут вообще ни при чем! Тебе надо поспать: перелет, нервы, выпивка. Тебе же завтра в больницу. Нужно выспаться, Даша. Силы нужны. Иди отдыхай! А я поеду.
– Хреновый ты утешитель, Лагутин! Очень хреновый. – Она пьяно и хрипло засмеялась. – Ладно, прости. Прости, что дернула тебя, сорвала. Приехать заставила – прости, ради бога! Просто мне так хреново, Лешка! Хоть в петлю… – Она уронила голову на стол и снова расплакалась.
Он видел, как вздрагивают ее худенькие плечи, как дрожат тонкие, беззащитные руки.
Он погладил ее по голове.
ebooksa