Крах Атласа

Точно. Но полюбит ли тебя отец? Затоскуют ли по тебе сестры? Оставят ли архивы попытки тебя съесть? Получится ли у тебя забыть обо мне? Получишь ли ты наконец ответы на вопросы, которые так и рвутся с языка? Поймешь ли ты, зачем терпел всю эту боль, лишь бы сегодня оказаться тут, просто жить? Если сумеешь доказать, что для кого-то или чего-то конкретного что-то да значишь, то поверишь ли наконец в это сам?

Четверг, 13 октября

12:32

Нет.

Но я все равно это сделаю.

* * *

Особенность читального зала была в его скудном освещении; время тут не действовало, и часы пролетали как минуты или мгновения. Тристан взглянул на временную метку последнего сообщения и только тут осознал, что минула уже целая вечность. Приходили и уходили Нико с Гидеоном, но за весь вечер ни он, ни Либби с места даже не встали.

– С кем это ты все переписываешься? – зевая, пробормотала Либби. Она оторвалась от страниц с заметками, и Тристан вдруг увидел то, чего никак не ожидал, такое знакомое лицо прежней Либби, оставшейся то ли в прошлой, то ли в позапрошлой жизни. Он словно застиг мгновение из вымышленного воспоминания, попал во время и место, которых никогда не существовало или не существовало пока еще.

– Хм? Так, ни с кем. – Тристан отложил телефон и, не снимая очков, помассировал веки. Нужен был новый рецепт, а то на что ни взглянешь – все режет глаз. Чувство, что он, планируя нечто столь масштабное, неумолимо увядает, чахнет, было и странным, и вместе с тем понятным.

– Ты уверена, – медленно произнес он, – что мы обойдемся без Рэйны? – Либби скосила на него взгляд, и Тристан подчеркнуто добавил: – Чисто гипотетически.

– Гипотетически да, я уверена. Все равно я ей не больно-то доверяю. Особенно сейчас, когда она такое задумала. – Либби печально улыбнулась. – Если ставить на то, кто из нас попытается захватить мир, я бы точно Рэйну не выбрала.

– А я бы выбрал, – сказал Нико, резко и неожиданно опуская на стол стопку книг. – Кстати о гипотезах, – добавил он, – с меня их хватит. Будем реалистами, мы знаем, на что идем…

– Небольшое замечание: нет, не знаем, – перебил Гидеон, возвращая книги на полки раскрашенной комнаты.

– Точно, поправка: мы не знаем. Но ведь на то и эксперимент, – не сдавался Нико, падая в кресло рядом с Либби. – И если ты права насчет мести архивов, то пять месяцев из отпущенных шести уже миновали. Так что либо мы убьем кого-нибудь сегодня… Гидеона брать не станем, – добродушно оговорился Нико, и Гидеон коснулся полей воображаемой шляпы. – Либо проведем эксперимент. Не сработает так не сработает.

Либби моментально отодвинулась от него.

– Если не сработает, то мы всего лишь высвободим мощь солнца, – пробормотала она. – Ты прав, Варона, это ведь такой пустяк.

– Да ну тебя, мы все контролируем. – Он поманил к себе Гидеона, который стоял по ту сторону стола, как бы не решаясь войти в священное поле их нескончаемых гипотетических споров. – Присаживайся, Сэндмен, а то нервируешь всех.

Дисплей телефона засветился, когда пришло сообщение. Тристан открыл его под столом и всмотрелся в экран, готовый увидеть ответ на свое первое в жизни волеизъявление. «Я все равно это сделаю», – признался он Каллуму, а сейчас читал его ответ, и пульс у него зашкаливал: «Знаю. От всей души хочу пожелать тебе всемогущества».

Тристан поднял голову. Гидеон поспешил отвести взгляд. Тогда Тристан убрал телефон в карман, гадая, отчего так гулко колотится в груди сердце. Будто его застукали за чем-то неприличным.

Тристан уже знал, как поступит, когда настанет срок. Без ножа, без ствола, вообще без оружия. Оно ему не нужно. Разве смысл не в том, чтобы раскрыть в себе способность ломать, перестраивать? Вот он и разберет штуку в груди Каллума, которая гонит кровь по телу в мозг и которую язык не поворачивался назвать сердцем. Просто выключит ее, как будто кнопкой щелкнет. Это легко. Без сомнений, без суеты, без угрызений совести. Каллум, поди, еще посмеется, а то и спасибо скажет.

– Я думаю, – продолжал Нико, – что мы слишком усердно думаем над этим.