Крах Атласа

– Не может быть, – возразил Гидеон, приближаясь к сидевшему в кресле Тристану.

– Верно, – согласился тот, сообразив, что уже какое-то время молчит.

– Ладно. Значит, это Роудс думает лишком много. – Нико погладил Либби по голове, и она неуклюже отмахнулась. – Давайте, что ли, ну, прекратим.

– Выбей это на камне у моей могилы, – пробормотала Либби. – «Давайте, что ли, ну, прекратим».

– А у меня на надгробии пусть высекут «Скоро буду», – сказал Нико и щелкнул пальцами. – Гидеон, поручаю это тебе.

– Я в курсе, – ироничным тоном произнес Гидеон, подойдя слишком близко. Похоже, Либби была права и он что-то такое знал. Гидеон знал очень многое, оставаясь нейтральным, однако это было самое страшное. Мысль о том, что он все видит и даже не пытается вмешаться, выбивала почву из-под ног, лишала равновесия.

– Надо все провернуть поскорее, – сказал Нико. – Прямо завтра.

– Даже если бы я с тобой согласилась, нам нужен отдых, – ответила Либби. – Еда.

– И Далтон, – напомнил Тристан.

– Смысл в намерении, – возразил Нико. – Если, скажем, получится убедить Далтона через Парису или, там, я не знаю, Тристан как-то его завлечет…

– Верно, – ответил Тристан, заметив, как неуютно поерзала в кресле Либби. – Это прям вариант.

– …то завтра мы кутим, отсыпаемся двое суток, а потом создаем, к херам, новый мир. – Нико пронзил кулаком воздух, что в это время суток – ночью – показалось Тристану жутко неуместным. – Принцип стрелы. Нам надо решиться. – Он обвел остальных умоляющим взглядом. – Взяться и сделать.

Либби отодвинула книгу и посмотрела Тристану в глаза:

– Будь добр, повтори ему, а то у меня уже сил нет.

Гидеон так и стоял у Тристана над душой. Что он видел? Или что ему виделось?

«Ты мне доверяешь?» – спрашивала Либби. Как далеко придется зайти ради нее?

– Мистер Кейн, это снова Форд, прошу простить за беспокойство, но доктор Блэйкли с вами еще не связывался? Мы так и не получили отчета о новом архивариусе. Совет попечителей пока отложил решение о вотуме недоверия, но это лишь вопрос…

Телефон оттягивал карман. Тристан подумал, не написать ли Каллуму, так, внести толику нелепости, ослабить гнетущее чувство в груди, которому там совершенно не место, ведь тревожиться нет смысла. Это пережиток прошлого, когда еще страхи изводили его.

Тристан напишет: «Вдруг ничего не выйдет?» – на что Каллум наверняка ответит: «О, милый, а вдруг ты полетишь?»

– Гипотетически, – сказал Тристан, – я бы согласился с Вароной.