Вий тем временем протянул Еве блюдо и сказал:
– Коснись его.
– Зачем? – спросила Ева, непроизвольно пряча руки за спину.
– Я хочу видеть твою душу, – пояснил Вий.
– Зачем? – тупо повторила Ева, которой совершенно не понравился такой поворот.
Не то чтобы ей было что скрывать от Вия, но что, если блюдо покажет не только душу, что, если оно покажет какие-нибудь секреты? И пусть Ева сама понятия не имела ни о каких секретах, все же отступила на шаг.
– Не бойся, дитя. Я хочу увидеть, нет ли у тебя черных мыслей.
Что подразумевалось под черными мыслями, Ева не знала и, признаться, была не уверена, что у нее их нет. Например, она хотела убраться отсюда поскорее и, возможно, подсознательно желала зла этим двоим за то, что они бросили ее друзей в подземелье, а еще за то, что похитили ее саму.
Помотав головой, она отступила еще на один шаг и почувствовала жесткую руку на своем плече.
– Делай, что тебе велят, человечишко, – сказал Горыня и подтолкнул ее вперед.
Ева по инерции сделала два шага и оказалась прямо перед блюдом.
– Горыня, не нужно, – мягко укорил брата Вий. – Мы ведь не желаем человечку зла. Мы хотим ей помочь.
– Это правда? – спросила Ева, вглядываясь в темные глаза Вия.
– Правда, – кивнул тот. – Мы поможем тебе, а ты поможешь нам. Но сперва коснись блюда. Вот здесь.
Он указал на яблоко, нарисованное золотой краской на кайме.
Ева, задержав дыхание, коснулась его кончиками пальцев.
Яблочко тут же ожило. Подобно посуде на скатерти-самобранке, оно обрело объем, а потом и вовсе покатилось по кругу. Оно все катилось, катилось… Горыня за ее спиной сперва задержал дыхание, а потом резко выдохнул. Яблочко набрало скорость, и Вий, отведя блюдо в сторону, впился в него взглядом. У Евы начала кружиться голова от попыток уследить за реактивным фруктом.
– Будь он проклят, – зло сказал Горыня, и Ева поспешно отступила в сторону, потому что почувствовала его ненависть к Кощею почти физически. И это братья?
– Занятно, – улыбнулся одними губами Вий и скользнул пальцами по краю блюда. Яблочко тут же замерло и через секунду стало просто рисунком.
– Что случилось? – спросила Ева, опасливо обернувшись к Горыне.