Агитбригада 3

22
18
20
22
24
26
28
30

— Оживи-и-и-и, Генка! — заныл под кроватью Епифан в кукле Мими.

— Нет! Больше я Епифана оживлять не буду! — категорически отказался я, — хватит уже!

— Ну, Генка-а-а-а-а! — опять заканючил Епифан, — я больше не буду-у-у-у! Меня бес попутал!

— Не верь Иуде! — прошипел Енох, — он тебя поработил, вернёшь, он опять что-то эдакое придумает! Опять с Мефодием снюхается!

— Я и не собирался, — покачал головой я, — с Епифаном вопрос даже не стоит. Но что-то делать надо и срочно.

В подтверждение моих слов в дверь раздался удар такой силы, что картина с толстопопыми ангелочками рухнула на пол.

— Генка-а-а-а, верни меня, я тебя выручу-у-у-у! — заныл Епифан.

— Придумал! — в мою голову закралась идея, — Моня, иди сюда!

— Что? — доверчиво подлетел ко мне Моня.

— Побудешь пока Зубатовым! — выпалил я.

— Но я не хочу! Мне он не нравится! — возмутился Моня.

— Моня, это на день-два, не больше, — сказал я, — сам видишь, выхода нет! Кроме того, я дам тебе один день для себя. Ну, помнишь, ты говорил, как тебе хочется выпить шампанского, потискать сисястую дамочку?

— Согласен! — моментально проявил гражданскую сознательность и товарищескую взаимовыручку Моня.

— Э-э-э! я тоже так хочу! — возмутился теперь уже Енох.

— Тебя — нет, — покачал головой я, — ты можешь случайно цитату из Библии сказануть, а Зубатов — идейный комсомолец у нас.

Енох надулся.

— Ну, давай уже! — сияющий Моня аж пританцовывал от нетерпения.

— Сейчас, — я вытащил труп Зубатова за ногу на середину комнаты и принялся торопливо бормотать слова заклинания. Уже через пару секунд Моню втянуло в Виктора, и он сел на полу, очумело вертя головой.

И тут дверь с треском вылетела из петель, и Клара, и помогающая ей Шарлотта, ввалились в комнату. В коридоре маячили остальные агитбригадовцы, кроме Гудкова вроде как.

— В-виктор? — пробормотала Клара, стремительно краснея.