— Но я всё ещё не совсем понимаю…
— Да что там понимать! — всплеснула руками я, — возьмите хоть мою семью. Мы жили с мужем, любили друг друга, всё у нас хорошо было. Потом он уехал на заработки в Нефтеюганск, завёл себе там, на стороне, семью, настрогал… простите, намастерил, детей… И таких семей, как у меня… что была, но распалась — в Калинове каждая вторая, если не каждая! Так что благое дело — поехать туда проповедовать, чтобы сохранить семьи прихожан. Да и женщины, чьи мужья там на заработках, если будут знать, что наша община может хоть раз в году туда поехать — с удовольствием будут приходить к нам.
— Хм… — посветлел лицом Всеволод. — А ведь может сработать.
— Точно сработает, — убежденно сказала я, — более того, вы привнесете эту идею как новацию, и другие общины из других городов будут поступать также!
— А как они узнают?
— Ну у вас же есть какие-то конференции, когда все старейшины где-то собираются, отчитываются, делятся проблемами? — горячо заговорила я, и, дождавшись кивка Всеволода, продолжила, — вот вы и выступите там с этим вопросом, Всеволод Спиридонович. Но идеально, чтобы вы не просто подали это как некую абстрактную идею, а показали первые конкретные результаты. Мол, вот мы съездили туда, были там столько-то дней, прочитали столько-то проповедей, раздали столько-то журналов, и в результате в семьи вернулись столько-то мужей, а их жены, которые остались в Калинове, столько-то человек пришли в общину. Вооот!
Глаза Всеволода загорелись.
— Хорошее предложение! — воскликнул он, потирая руки, — а вы знаете, а ведь может и получится! И будет крайне полезно для спасения семей. Еще Господь говорил…
На этом месте я отключилась, продолжая обдумывать, что ему говорить дальше. Ведь то, что я переключила его на другую проблему, вопрос с деньгами не решил. Деньги нужно отдавать. Но я отнесла их в «Хопёр-Инвест» и отдать смогу только через почти три недели, не раньше. И что же мне говорить… А что, если…?
— … Любовь Васильевна, как вы думаете? — спросил вдруг Всеволод, и я вздрогнула.
Блин, я не знаю, что он меня спросил! Я не слушала!
— Надо подумать, — с озабоченным видом покачала головой я, — здесь вот так, с наскоку сложно что-то решить.
Всеволод недоверчиво и удивлённо посмотрел на меня, но комментировать не стал. Вместо этого опять спросил:
— Так что насчёт денег, Любовь Васильевна?
— Деньги отдам после поездки в Нефтеюганск, — выдала перл я, — хоть завтра, мне без разницы.
— Ну так отдайте сейчас, а мы поездку организуем, я же сказал…
Я промолчала, пристально и печально глядя на него.
— Вы мне не верите, Любовь Васильевна? — обиделся старейшина.
— Я никому не верю, Всеволод Спиридонович, — демонстрируя крайне усталый вид, сказала я, — раньше мужу верила… пока он двух детей не нагулял, и привёз их мне, а сам отказался от них, развёлся со мной и с любовницей укатил в Нефтеюганск. Ещё и квартиру порывался отобрать. Или родная сестра, которая втихушку продала дом старика-отца и сплавила его мне… Если родные люди так поступают, то кому тогда можно верить⁈
Я полными слёз глазами посмотрела на старейшину и тяжко вздохнула:
ebooksa