Крест Марии

– Нет, – покачал он головой. – Я уже несколько раз чалился, только там какие-то нелюди были.

– Ах! – обрадованно всплеснула руками я (вот и выяснилось, что мужчина этот совсем не сумасшедший, а новичок), – это вы, скорей всего с луковианцами общались.

– С луковианцами?

– Ну, коренастые такие, с широкими переносицами и покатым лбом! – объяснила я.

– Ага, ещё и по-нашему не понимают, – мрачно подтвердил он, – так что я уже решил, что здесь все такие.

– Не все, – улыбнулась я, – скоро сами увидите.

– А много здесь наших?

– Очень много. Можно сказать, даже – большинство. Луковианцев гораздо меньше. Поэтому я удивляюсь, что вы только с ними общались. Давно вас сюда эммм… закинуло? – слова полились из меня потоком.

– Не могу точно сказать, – хмуро вздохнул он, – где-то недели две с половиной я тут. Хотя уже кажется, что вечность. И главное, непонятно, где день, где ночь, но время, когда надо дёргать рычаг, как будто само подсказывает. А вы давно? Уже привыкли?

– Да не так, чтобы привыкла, но немного примирилась. Ну а что – тепло, кормят вкусно. Знай за рычаг только дёргай. Единственное, чего не хватает – это общения и милых женских мелочей. Ну знаете, цветы, духи, чашечка кофе… и всё такое… Я вот люблю желтые цветы. Чайные розы, или даже нарциссы. Главное, чтобы желтые…

Мы с ним заболтались, прямо даже не заметили, как и время подошло.

– Не пропадайте! – попрощалась я с Николаем, – и не забывайте дёргать рычаг.

Стыковка закончилась, а у меня на лице всё ещё блуждала лёгкая улыбка.

Какой ворчун, этот Николай!

Дни шли однообразно и неторопливо, словно весенняя капель. Я занималась рутинной работой, иногда общалась с другими узниками при стыковках. За эти дни не случилось ничего интересного. В основном мелкий обмен или болтовня ни о чём. Впрочем, удалось обменять вязанные носки на треснутое детское пластмассовое ведерко и две жестяные коробки – одна из-под бразильского растворимого кофе, вторая – не знаю из-под чего, надпись была на луковианском.

Таким образом моё «огородное» хозяйство моментально пополнилось аж тремя ёмкостями. Туда я решила пересадить один отросточек от деревца «айва» и овощи. Да-да, теперь у меня были свои овощи. Конечно, высота побегов не превышала пяти и восьми сантиметров, зато уже можно было сказать со стопроцентной уверенностью, что у меня вот-вот будут свои помидоры и зелёный горошек. Последний овощ порадовал совсем недавно. Да и ещё две семечки проклюнулись микроскопической пока ещё зеленью. Было очень любопытно, что это такое. Но времени у меня хватает, подожду, потом всё равно узнаю.

Не проросло лишь единственное семечко, полученное от агронома, и я уже размышляла на полном серьёзе о том, что толку из него не будет. Но всё равно почву нужно готовить и то, срочно. Я взяла нож и принялась методично скрести кирпичную кладку. Полученную пыль аккуратно собирала на листочек, потом пойдёт в компост.

Дело продвигалось крайне медленно, если так и дальше будет, то даже не знаю, что делать. С этой мыслью я дёрнула чуть сильнее, нож соскользнул, и на руке остался глубокий порез. Нет, так дело не пойдёт, нужно что-то делать с землёй.

Работать с травмированной рукой было неудобно, так что я еще немного почитала и легла спать пораньше.