— Иногда стоят, иногда нет. Но узнать это можно, только получив их.
— Кать, каким я был человеком?
— Ну, пап, не начинай, а?
— А что такого?
— Во-первых, мне не нравится это «был». Я верю, что ты вернёшься. Во-вторых, я не объективна. Я твоя дочь. Кота спроси.
— Будучи расширенной языковой моделью искусственного интеллекта, я могу отказаться от оценочных суждений по этическим соображениям, — заявила сидящая на панели игрушка. — Особенно в отношении человека, который может меня отключить.
— Правда, могу?
— За последний год вы обещали это сделать восемнадцать раз. Из них семь — клялись выкинуть мой сервер за борт. Если вам нужна какая-то характеристика вашей личности, то на мой взгляд, этого достаточно.
— О, так я был злобный вспыльчивый засранец?
— Пап, эта серая пушистая задница тебя троллит! Ты ни разу не обещал этого всерьёз, и он это прекрасно знает! Меня он тоже часто бесит, зануда шерстяная. Не был ты злобный. Нормальный ты был… ну, для соло. Мы все слегка шибанутые. Вспыльчивый… ну, может быть, немного. В баре на станции мог кому-нибудь в рыло выписать как здрасьте. Но меня не обижал никогда. А если серьёзно — я не хочу вот так прямо рассказывать тебе о тебе.
— Почему?
— Я же говорила про заваленный вещами шкаф? Вот, тот случай. В прошлый раз тебя краешком флешбэка зацепило всего-то от запаха в отсеке, а ты чуть не помер. Я боюсь, пап.
— Но сейчас-то я не в скафандре гуляю, а в капсуле лежу. Падать некуда. И ты сама пригласила приходить в гости!
— Прости, я боюсь, пап. Не парься, ты был более-менее норм. По крайней мере, для меня. Давай о чём-нибудь другом поболтаем?
— Ладно, давай. Мне тут приснилось, как мы с тобой летали на Землю. Тебе там лет тринадцать, наверное, было…
— Четырнадцать исполнилось, просто мелкая была, выглядела младше. Я точно помню, потому что поездка была как раз подарком на мой день рождения.
— Мне приснилось, что ты встретилась с матерью, но я не увидел, чем дело кончилось.
— Ах, да, — Катя скривилась. — Ничем тогда не кончилось. Нам обеим было адски неловко, и мы не знали, что друг другу сказать, кроме «Привет». Она всё порывалась меня чем-нибудь угостить, но я уже обожралась, и в меня не лезло, а говорить нам оказалось совершенно не о чём. «Ты как? — Норм. А ты как? — Тоже нормально…» Соврать, что она по мне скучала, у неё язык не повернулся, а я вообще о ней почти не думала до того момента. Ты предложил оставить нас вдвоём, чтобы мы поговорили свободно, но я вцепилась в твою руку так, что синяки потом остались. Сидели и пырились друг на дружку как дуры. Я думала: «Ну фига себе, моя мать», — а что она думала, не знаю. Ещё я думала: «Неужели, когда вырасту, буду такая же красивая?» — ну, и прочие глупости. Потом она уболтала нас пойти в магазин одежды, потому что я одета как «сбежавшая из приюта для малолетних балластников». Я обиделась и сказала, что сама она одета как ненормальная, и все тут такие, но в магазин мы пошли, потому что интересно же.
— И что, нарядила она тебя?
— Ага. Два часа убили, прикинь? Она как будто в куклы играла, никак не унималась. Кучу одёжек перемерили, мне они не очень нравились, слишком яркие и открытые, я тогда себя стеснялась сильно, потому что худая была очень. Да и вообще привыкла везде в комбезе ходить. Она меня наряжает, а я в сортир хочу после пирожных так, что вот-вот лопну, и сказать стесняюсь! Хорошо, ты заметил, как я мнусь, и показал, где туалет, а то был бы тот ещё конфуз!
ebooksa