Новость не сильно вдохновляющая, в системе «Форсети» рудокопов мало, лететь им далеко и долго, спасут они немногих.
— Если вообще будут спасать, — сказала мрачно Тамара. — Может, их тоже накроет, и они, разогнавшись, шарахнут по станции каким-нибудь астероидным буром…
— В том-то и дело, — ответил ей замначальника, — пока мы не поймём, что происходит, нельзя даже внешнюю помощь принять. Как бы не стало хуже. Может быть, мы действительно подверглись атаке, и станция заражена каким-то инопланетным вирусом?
— Если ты сейчас скажешь «скверна», я дам тебе по башке и свяжу, — пообещал я.
— Нет, — отмахнулся он, — не в таком буквальном смысле. А вот какое-то психооружие точно было использовано. Не знаю, почему мы оказались к нему имунны, но мы в меньшинстве.
— К чему ты клонишь? — спросила Тамара.
— Я вскрыл конверт «нулевого протокола».
— Так он правда существует? — удивился Сэм, — Это не байки из видеодрам?
— Представьте себе. Если станция атакована, протокол вступает в действие. Поскольку я фактически командую «Форсети», — то есть тем, что от неё осталось, — то протокол запускаю я. Как по мне, тот самый случай.
— И что было в конверте? — поинтересовался я.
— Код к сейфу с ключом от нулевого сектора. Вот он.
Давид достал из кармана ключ-карту и показал нам.
— И что мы там увидим? Ящики с бластерами, как в кино? И чем они нам помогут?
— Без понятия. Может, мой начальник был в курсе, но не я.
— А куда он делся, кстати?
— Видишь кровь на той стене?
— Понятно. Пойдёмте посмотрим?
— Всегда хотел узнать, что там, — поддержал Сэм.
— И я, — кивнула Тамара. — С детства.
— Я с тобой, — Катя вцепилась в мою руку.