— Сурово, — оценил Петрович, — а зачем засов изнутри? Кто оттуда вломится-то?
Он снял замок, откинул щеколду, отодвинул вставленный в толстые упоры засов и потянул на себя дверь. Она не подвела — открылась с подобающим обстановке зловещим скрипом. Из темноты пахнуло пылью, канализацией, сырой землей и гнилым деревом. Аромат сезона. Выключатель у входа клацнул уныло и безрезультатно, свет не загорелся. Дочка зажгла фонарик на телефоне, я включил фонарь Петровича — он давал узкий, но сильный луч, пробивший темный коридор так глубоко вдаль, что непонятно, как такое вообще помещается под небольшим домом.
— На стену посвети, — сказал Петрович, — ага, вот кабель-канал приляпан. Наша путеводная нить, такскзть.
— Стойте, я с вами! — прибежал, запыхавшись Виталик. Вид у пацана был напуганный, но решительный, как будто мы не в подвал спустились, а в полярную экспедицию собрались.
— А как же… — начала насмешливо Настя.
— Плевать! — попытался сказать он Суровым Мужским Тоном, но голос предательски подвел жалобным всписком. Романсер хренов.
— Пошли уже, — дал отмашку Петрович, — чего топчемся?
И мы пошли.
— А зачем качать репу? — спросил я Петровича, пока мы шагали по пыльному подвалу.
— «Репа», о мой непродвинутый коллега, это «репутация», — пояснил он, — вот играешь ты в игрушку, например. Там есть параметр «репутация», определяющая отношение к тебе персонажей. Большая репа — тебя уважают, дают квесты, скидки, и даже можно с некоторыми неписями отношения замутить. Любовь-морковь и всякое такое. Слабая репа — с тобой через губу разговаривают и цены ломят.
— Понял, не дурак.
— Так вот, в социальном модуле «Кобальта» есть репа с другими юзерами. Вот, например, если эти два юных организма будут переписываться, потом встречаться, потом в киношку, там, или клубешник завалятся, а потом и…
— Неудачный пример, — отрезал я.
Сзади зафыркала веселым дельфинчиком Настя и засопел обоссанным ежиком Виталик.
— Ну, не эти, ладно, другие два организма с совместимым устройством анатомии. «Кобальт», учитывает все их движения навстречу друг другу. От первого смайлика в чате до совместного похода в бар и далее по наклонной в койку.
Фырканье сзади усилилось, сопение замерло.
— Никого конкретно не имею в виду! — отмахнулся Петрович. — Как там нейросетка себе это все считает, я в деталях не знаю, но, по юзеркейсам судя, попадает на отличненько. И вот ты знаешь, что юзерица А к тебе неровно дышит на 80 из ста, а юзерица Бе — на те же проценты смотрит мимо. Легко докачать репу с А до койки — это, в среднем, около 90, — но у А сиськи маленькие и ноги кривые. Или пойти сложным путем и начать охмурять Бе, потому что у нее с сиськами все хорошо и ноги от ушей. Но есть шанс, что и с Бе репу не прокачаешь, и А обидится.
— И что, люди на такое соглашаются? — поразился я. — Это же как-то… Ну, не знаю. Слишком напоказ, что ли.
— Это, мой консервативный друг, называется «геймификация реальности», самый писк. Алё, юное поколение, у вас репа включена?
— У всех включена, — буркнул Виталик и густо покраснел, — а как иначе?
ebooksa