– Так-так… – в задумчивости произнес Богданов. – А почему твой брат не ушел вместе с отцом на заимку? Как ты думаешь?
Но и на это у Евгения не было ответа.
– А где сейчас твой брат? – спросил Богданов.
– Наверно, дома, – ответил Евгений. – Куда же ему деваться?
«А и впрямь – куда ему деваться? – подумал Богданов. – Это только так кажется, что преступник, под ногами которого задымилась земля, непременно ударяется в бега. А на самом-то деле убежать не так-то и просто. Скажем, тому Степану – куда бежать? На заимку? Ну так дороги туда перекрыты милицией. Если уж и не все, то большинство. Пуститься в обход? Далеко ли убежишь по весенней тайге в одиночку? Там, говорят, сейчас творится несусветный ужас. Весна… Сесть на поезд и укатить куда глаза глядят? Ну, так поступают матерые преступники. А какой из Степана преступник? Мальчишка, мелкий шкодник… Да только за что этому мелкому шкоднику заплатили? Мелкий шкодник по недомыслию, или с испугу, или из жадности тоже может натворить дел…»
– Что ты сказал? – Богданов очнулся от дум и посмотрел на Евгения.
– Я спрашиваю: неужели так можно? – повторил вопрос Евгений. – Ведь всего-то – какие-то паршивые деньги… Разве можно из-за них творить всякие поганые дела? Не понимаю…
– Ну, это для тебя они паршивые, – вздохнул Богданов. – А для некоторых они самая великая драгоценность на свете. Дороже собственной совести, дороже себя самого. Должно быть, твой отец и твой брат и есть такие ценители себя самих и собственной совести. Извини, что говорю тебе такие слова, но…
– Ничего, – сказал Евгений, помолчал и спросил: – Так, значит, я поступил правильно?
– Ты это о чем? – не понял Богданов.
– Ну, что принес вам эти деньги и обо всем рассказал…
– А это, брат, тебе решать самому. Спроси у своей совести, она тебе скажет.
– А вы сами как думаете?
– Я-то? Я думаю, что плохие те люди, которые под видом гостей явились в ваш дом. Не гости они, а враги. А если враги, то и душегубы. Убийцы. А твой отец и, наверно, твой брат поддались на их уговоры. Польстились на деньги. Значит, они пособники тех убийц. Это как минимум, а уж о максимуме я и говорить не хочу. И если бы ты нам не помог, то могло бы пролиться много крови. А теперь, с твоей помощью, ее прольется намного меньше. А может, и вовсе не прольется. Тут уж как мы исхитримся… Вот и думай: правильно ты поступил или неправильно.
Целую минуту длилось молчание, а затем Богданов спросил:
– Так, значит, дома сейчас твой братец?
– А куда ему деваться? – рассеянно ответил Евгений.
Он все еще размышлял, правильно он поступил или неправильно. Наверно, советовался со своей совестью…
В своих рассуждениях Богданов оказался прав: Степан находился дома. Когда Богданов, Голубев и несколько офицеров местного отдела КГБ вошли в дом, Степан даже не поднялся им навстречу, лишь злобно зыркнул на непрошеных гостей. Мать Степана повела себя иначе – на то она и мать. Она ойкнула, уронила руки и запричитала.
– Не надо плакать, – мягко сказал ей Богданов. – Мы не разбойники и ничего плохого вам не сделаем.