– Как бы то ни было… кажется, я должен благодарить тебя, – вздохнул мужчина, пустив в воздух несколько магических светляков. Затем подошел к похитителю, недовольно скривился, но пустил в него небольшой поток целительной магии. Настолько, чтобы из его культи перестала течь кровь. И только. – Мы не могли даже зацепки найти, а похищения продолжали случаться. Если бы я за тобой не погнался, поймать его не получилось, а нас бы ждало новое заявление о похищении, – покосился он на девушку у дерева. Та, кажется, стала приходить в сознание.
– Да, всегда пожалуйста…– расплылась я в улыбке и попятилась в сторону. Хоть и выжила, но привлекла к себе внимание – мама не горюй. Надо валить, пока, как оказалось, парень лет двадцати пяти-двадцати шести, не додумался спросить, как меня зовут. – Ну, я, пожалуй, пойду…
– Ты куда это? – напрягся мужчина. – Мы еще не закончили. Ты – основной свидетель, мы дождемся подкрепления, а после я обязан тебя допросить.
– У меня идея куда лучше, – лучилась я энтузиазмом, не теряя надежды свалить. Вряд ли он будет меня преследовать, когда ответственен за похитителя и первую жертву. – Давай притворимся, что меня тут вообще не было! А то я там дома утюг забыла выключить. Уж не думала, что так задержусь…
– Кого выключить? – опешил мужик, а я вспомнила, что электрических утюгов в этом мире нет. Нет, ну чугунные же быть должны, верно? – В любом случае, я не могу тебе позволить вот так просто уйти, – вздохнул он, а после демонстративно поднял руку с играющей на ней магией. – Решишь устроить неприятности – мне придется применить силу.
– Ой, не советую, – за неимением иных возможностей ему угрожать, решила я припугнуть этого служаку своим статусом. – Ты хоть знаешь, кто мой папа? – изображая отпетую стерву, сложила я руки на груди и высокомерно вскинула подбородок.
– Кем бы он ни был, если это – не Его Величество король, мне плевать, – фыркнул он и был так, блин, убедителен и уверен в собственных словах, что я невольно заподозрила, будто опять вляпалась в нечто дурно пахнущее. И уже через несколько секунд, поняла, что моя интуиция по-прежнему на отличном уровне, когда за своей спиной услышала:
– Как много сюрпризов для одного утра, – раздался низкий и очень усталый голос… отца.
– Командир, – выпрямился по струнке мой спаситель и отдал честь.
– Вольно, капитан Далкейт, доложите обстановку. Начните с того, что здесь делает моя дочь, – легла на мое плечо крупная ладонь, пока я продолжала притворяться кустиком с нелепой надеждой, что меня не заметят. Заметили. Пальцы на моем плече напряглись, давая понять, что дома ждет взбучка.
Блин…
Капитан, кажется, сам слегка ошалел от заявления маркиза и посмотрел на меня уже иным взглядом, но покорно отчитался. И с каждом словом ладонь на моем плече становилась все тяжелее и тяжелее.
«Далкейт… Далкейт» – не выходила у меня из мыслей эта фамилия, пока все внезапно не сложилось в единую картину: целительский дар, талант фехтовальщика, внешнее сходство с кронпринцем, а также то, что его не пугал статус дворян, помимо короля.
– Да, бл**ь, – выругалась я с мукой, осознав, что передо мной никто иной, как сын герцога Далкейта – Бастиан Далкейт, племянник самого короля, а также тот, кто в оригинальной истории отведет Иванну на плаху! – Может, легче стать пиратом? – подумала я, как оказалось вслух, решив, что благородное пиратство посреди морей, как минимум защитят меня от маркиза.
– Не поможет, я знаком и с морскими путями, – точно прочтя мои мысли, негромко заявил Норман Варенн.
Глава 5
Вопреки моим самым страшным фантазиям, дома меня не пытали, не били, под домашний арест не сажали (на что я, вообще-то, втайне надеялась), даже завтрака не лишили. Вместо этого, в качестве наказания, уже на следующее утро мне дали пинок под зад в направлении магической академии.
М-да, придумать наказание хуже Норман придумать просто не мог… Обидненько.
Тем более, что я, можно сказать, герой, что способствовал поимке опасного преступника, на которого охотились всей столицей. Однако, Нормана такая весть не только не обрадовала, но лишь усугубила его мнение о моих умственных способностях.
Собственно, он меня едва ли не прямо самонадеянной и отчаянной дурой и назвал: