У Кена были заготовлены ответы на все вопросы.
— Мы познакомились с персоналом «Хэдли бразерз» и должны сказать, что большинству сотрудников высшего и среднего управленческого звена вскоре придется искать работу в другом месте. Мы отобрали лишь вас и еще одного молодого управляющего из Мобайла. Нам хотелось бы, чтобы вы оба как можно скорее приехали на несколько дней в Шарлотту, познакомились с нашим персоналом, с компанией, и мы бы обговорили перспективы. Должен вам заметить, что, если вы хотите сделать карьеру, не следует оставаться в Билокси навсегда. Нужно быть мобильнее.
— Я к этому стремлюсь.
— Мы так и думали. Когда вы сможете прилететь?
Перед мысленным взором Лонни вспыхнул суровый образ Лу Дэлл, захлопывающей дверь за присяжными. Он глубоко вздохнул и с огорчением произнес:
— К сожалению, сейчас я привязан к суду: я — присяжный. Полагаю, Трой вам сказал.
Казалось, это озадачило Бена и Кена.
— Но это же продлится всего пару дней, не так ли?
— Нет. Процесс рассчитан на месяц, и сейчас идет лишь вторая неделя.
— Месяц?! — Бен подхватил реплику, как профессиональный актер. — А что это за процесс?
— Вдова умершего курильщика судится с табачной компанией.
Их реакция была одинаковой и не оставляла никаких сомнений в том, как они относятся к подобным процессам.
— Я пытался увильнуть, — сказал Лонни, стараясь смягчить ситуацию.
— Иск об ответственности за произведенную продукцию?
— Что-то в этом роде.
— И это будет продолжаться еще три недели? — переспросил Бен.
— Так они говорят. Угораздило же меня влипнуть, — пробормотал Лонни.
Наступила долгая пауза, во время которой Бен распечатал пачку сигарет «Бристолз» и закурил.
— Ох уж эти иски, — с горечью произнес он. — Чуть ли не каждую неделю какой-нибудь олух, который оступился и упал, винит в этом пролитый уксус или раздавленный виноград и подает на нас в суд. В прошлом месяце в Роки Маунтин на какой-то вечеринке лопнула бутылка газировки. Догадайтесь, где они ее купили? И кому предъявили иск на десять миллионов? Нам и бутылке. Ответственность за произведенную продукцию. — Бен глубоко затянулся, потом, выпустив дым, начал грызть ноготь. Он кипел. — Или та семидесятилетняя старуха в Афинах, которая подала на нас в суд за то, что якобы вывихнула позвоночник, потянувшись за банкой полироли, которая стояла в магазине на верхней полке. Ее адвокат заявил, что ей причитается за это пара миллионов.
Кен выразительно смотрел на Бена, словно хотел остановить его, но тот, видимо, был неуправляем, когда речь заходила о столь животрепещущем предмете.