— Да, Кэл ушел из суда перед обедом, у него были дела.
— С какой целью?
— Походить по магазинам.
— Не случилось ли чего-нибудь неожиданного во время вашего пребывания в Майами?
Стелла глубоко вздохнула и обвела взглядом алчущих сенсации адвокатов, сидящих за двумя длинными столами. Потом повернулась к судье Харкину и призналась:
— Да, сэр.
— Пожалуйста, расскажите нам, что произошло?
Глаза Стеллы наполнились слезами, она была близка к обмороку.
Судья Харкин выждал минуту, потом сказал:
— Все в порядке, миссис Хьюлик. Вы не совершили ничего противозаконного. Просто расскажите нам, что случилось.
Она то стискивала зубы, то кусала губы.
— В пятницу вечером мы поселились в отеле, — наконец выдавила она. — Спустя два, может быть, три часа после того, как мы устроились, раздался звонок, это была какая-то женщина, которая сообщила, что нас преследуют какие-то люди из табачных компаний. Она сказала, что они прилетели следом за нами из Билокси, знают номера рейсов, которыми мы летели, и вообще все. Она сказала, что они будут следить за нами все выходные и, вероятно даже, станут прослушивать наш телефон.
Рор и его команда облегченно вздохнули. Некоторые адвокаты обвинения метнули грозные взгляды на противоположный стол, за которым застыли Кейбл и его компания.
— Вы заметили кого-нибудь, кто следовал бы за вами?
— Знаете, честно говоря, я даже из комнаты не вышла. Меня это так расстроило. Мой муж Кэл решился несколько раз выйти, и он видел одного парня, похожего на кубинца, с фотоаппаратом на пляже, а потом его же — в воскресенье, когда мы расплачивались перед отъездом у стойки администратора. — Стелле показалось, что это самый подходящий момент продемонстрировать, как она потрясена — даже говорить дальше не может. Сделав над собой небольшое усилие, она заревела в три ручья.
— Что-нибудь еще, миссис Хьюлик?
— Нет, — ответила она, всхлипывая. — Это просто ужасно. Я не могу дальше… — Боль не дала ей договорить.
Его честь посмотрел на адвокатов.
— Я намерен исключить миссис Хьюлик из жюри и заменить ее дублером номер один.
Почти ни у кого не возникло желания заступиться за Стеллу, трудно было спорить с тем, что женщина, пребывающая в подобном истерическом состоянии, едва ли может адекватно исполнять обязанности присяжного. Впереди маячил секвестр, и никакой возможности сохранить миссис Хьюлик в качестве члена жюри не оставалось.