Мэйвис спросила:
— И что это означает? Для нас и для судебного дела?
— Поэтому я и приехала. Чтобы все объяснить, ответить на ваши вопросы. Никто не собирается отказываться от иска по случаям заболевания пневмокониозом. Он был подан в прошлом месяце, и, как вам известно, мы ждем результатов медицинского обследования. Но боюсь, что теперь крупный иск по этому делу не пройдет. Когда Донован готовил дело в Лексингтоне, он действовал в одиночку. Обычно такие крупные дела тянутся годами и сжирают уйму денег. И вот Донован решил создать команду с участием нескольких других юристов и фирм. Они договорились, как-то поделили между собой обязанности и расходы. В вашем случае он пытался убедить присоединиться кого-то из друзей-адвокатов. А они, если честно, не слишком стремились. Воевать с такой компанией, как «Лоунрок коул», да еще с их юридической фирмой, пытаться выявить и доказать криминал в их действиях — это огромная работа.
— Вы объясняли нам все это и прежде, — резко заметил Бадди.
— Донован объяснял. Я тоже там была, но, как не раз говорила, не могу выступать адвокатом в столь крупном деле.
— Так получается, у нас нет адвоката? — спросила Мэйвис.
— Да, верно. На данный момент у нас нет человека, способного и готового взяться за это дело, так что рассмотрение придется отложить. Мне очень жаль.
Бадди дышал с трудом даже в спокойном состоянии, но при малейшем стрессе или волнении начинал задыхаться.
— Но это несправедливо, — выдавил он, широко раскрыв рот и жадно втягивая воздух.
Мэйвис продолжала смотреть на нее изумленно, потом смахнула ползущую по щеке слезу.
— Да, несправедливо, — сказала Саманта. — Но и то, что случилось с Донованом, тоже неправильно и несправедливо. Ему было всего тридцать девять, он стал лучшим в своем деле. Его смерть — это трагедия не только для близких, но и для клиентов, которые остались без его защиты. Вы не единственные, кто пострадал.
— Думаете, его убили? — спросил Бадди.
— Катастрофа еще расследуется, но пока никаких свидетельств покушения на его жизнь не нашли. Много вопросов, которые остаются без ответов, но никаких веских доказательств.
— Уж больно дурно все это пахнет, — пробормотал Бадди. — Этих сукиных детей ловят с поличным на том, что они прячут документы и обманывают людей, потом Донован подает иск на миллиард долларов, и сразу же после этого его чертов самолет разбивается при загадочных обстоятельствах.
— Следи за языком, Бадди, — упрекнула его Мэйвис. — Ты как-никак в церкви.
— Я в зале для встреч. А церковь — вон там.
— И все равно, это церковь. Так что давай без ругани.
Пристыженный Бадди пожал плечами и заметил:
— Готов поспорить, что-нибудь они там найдут.
— Его стали доставать на работе, — сказала Мэйвис. — И началось все это сразу после того, как мы подали этот иск в Лексингтоне. Расскажи ей об этом, Бадди. Ведь это важно, правда, Саманта? Разве вам не хочется знать?