— А кто теперь владеет этими землями?
— Мой отец. Земля по-прежнему принадлежит семье, но почти ничего не стоит. Она разорена. Ручьи, которые бежали по дну долины, пересохли. Вся рыба исчезла. Вода отравлена. Те животные, что смогли, переселились в другие, более безопасные места. А Мэтти говорила, что произошло с моей матерью?
— Сказала, но в детали не вдавалась.
Он спустился еще ниже, завернул вправо, чтобы она могла лучше рассмотреть.
— Видите белый крест там, внизу, среди скал?
— Да, вижу.
— Место ее гибели. Наш дом располагался прямо над ним. Старый семейный дом, который построил еще мой дед. Он был шахтером, работал под землей. После того, как поток разрушил дом, мама нашла место рядом со скалами, там все это и произошло. Мы с братом Джеффом обнаружили на месте дома обломки дерева, вот и сколотили этот крест.
— А кто ее нашел?
Он глубоко вздохнул, потом спросил:
— Так Мэтти рассказала вам не все?
— Наверное.
— Я ее нашел.
Оба молчали несколько минут. Донован облетал местность с восточной стороны Серой горы — ни дорог, ни домов, ни единого признака того, что здесь обитают люди. Он выровнял машину и заметил:
— Вон за тем хребтом единственная уцелевшая часть нашей собственности. Вода там течет в другом направлении, и долина не пострадала от загрязнений. Видите вон там, внизу, ручей? — Он развернул «сессну», чтобы ей было лучше видно.
— Да, вижу.
— Мы называли его «Желтый ручей». И я построил на берегу небольшой домик. Об этом месте знают лишь несколько человек, и они могут там укрыться. Как-нибудь вам покажу.
«А вот в этом я далеко не уверена, — подумала Саманта. — Мы и без того достаточно сблизились, и, с учетом грядущей разницы в нашем материальном статусе, мне не надо бы сближаться еще больше». Однако она кивнула и вежливо ответила:
— Да, очень хотелось бы взглянуть.
— А вон там каминная труба, — сказал Донован. — Отсюда ее почти не видно, да и с земли тоже. Ни водопровода, ни электричества, спать приходится в гамаках. Построил сам, ну еще Джефф помогал.
— А где теперь ваш отец?